Мы сидим в ресторане на открытой террасе, Сиси не прекращает говорить по телефону по рабочим делам, а Джек, не останавливаясь, рассказывает мне о том, как решил помогать Сиси и построил для нее дом. Хотя, по правде говоря, он его только нарисовал, потому что вскоре он уехал строить дома в Мавританию, где продолжает работать и до сих пор. Но каждый месяц после его отъезда, Сиси имела повод посетить банк и обналичить свой счет. На эти деньги она жила здесь как королева, а так же построила дом, который нарисовал Джек, для всей своей семьи, что заняло не мало времени и сил. Джек уехал, но каждый день они общались по телефону и скайпу ни по одному часу, (как это мне знакомо). И теперь, спустя два года Джек решил наведаться к своей возлюбленной, сделав ей сюрприз.
Он много говорит про местных людей, про то, что они тепло принимают любого человека, не важно откуда ты приехал, какой ты рассы и сколько тебе лет. Он нелестно отзывается об иностранцах, приезжающих вести себя здесь, словно колонизаторы, обращаясь с местными людьми как с рабами, и во всем производит впечатление хорошего человека. Портит впечатление только две вещи: то, что он постоянно бранится, и то, что он слишком стар для Сиси… Но глядя на нее невозможно заметить и тени недовольства или дискомфорта, она смотрит не него с нежностью и уважением, так, как девочки смотрят на своих отцов.
* * *
Позже мы оставили Джека встречаться со своими старыми друзьями и поехали вдвоем к Кати. Не сразу Сиси показала свои настоящие эмоции. Сначала мы обсуждали с Сиси возможности бизнеса, нарисованного на салфетке, она много выпила, и наконец расстроилась. В перерывах между нашими разговорами, показался единственный постоялец – пожилой француз, который, начав с незатейливой беседы со мной, сначала опустил мою самооценку, дав мне 28 лет на вид и затем поднял ее, сказав что у меня отличный французский. Как ни странно, и я его отлично понимала, в отличии от неловких опытов общения с французами в Париже. Когда беседа начала перерастать во что-то похожее на флирт, я поспешила сбежать от него.
Приехал Алие, и забрал Сиси, а я осталась с Кати. После ее смены я поехала к ней домой. Ее домик в «трущобах» был на удивление милым и уютным: спальня на втором этаже, кожаные диваны, велотренажер в холе… Затем мы поехали в ресторан «Терраса», там сидели одни белые старперы с молоденькими малагасийскими. Мы заказали поесть в ожидании, что Сиси присоединится к нам. Но она не отвечала Кати и не показывалась. В конце концов Сиси вышла из соседнего ресторана, Алие ждал нас у выхода, потому что Сиси сказала ему отвезти нас с Кати домой. Невозможно было найти в эту ночь зрелища печальнее, чем Алие, прилегшего на свой мотоцикл словно брошенный щенок. Он был жалок и беспомощен. Мы сели втроем на байк, прижавшись друг к дружке. Я была посередине, но это не мешало Кати и Алие громко разговаривать всю дорогу на своем языке.