Когда полтора года назад нам настала пора уезжать, Мишеля до последнего не верила в это, а когда узнала что это правда – ужасно обиделась, но вскоре «отстыв», начала упрашивать нас не уезжать. Как оказалось, у нас был вариант задержаться еще на одну ночь и уехать рано утром, что мы и сделали. Конечно же Мишеля все равно расстроилась. Я тоже всплакнула, сидя в забитом такси-брусе с нашими вещами погруженными наверх. Именно тогда я твердо для себя решила, что обязана вернуться на Мадагаскар, в Таматав, во чтобы то ни стало.
* * *
Картофель фри и винегрет на завтрак.
Винегрет – это не русское блюдо из свеклы, картофеля и зеленого горошка, а французское, означающее здесь салат из помидора, огурца и зелени (или чего-либо одного из трех), приправленного кольцами репчатого лука и уксусом. В другом виде сырые овощи здесь не употребляют…
С утра Сиси взяла меня с собой в бюро. Мы поехали на пусе – как в старые добрые времена, я только смотрела по сторонам и наслаждалась. У нее в бюро меня ждали ее коллеги индусы, WI-FI и европейский туалет. Сиси совершила несколько звонков, ходила туда-обратно, затем взяла меня с собой в город на красивом красном Лэнд Ровере с водителем от фирмы – молодым низкорослым парнем, который приковал ко мне свой взгляд через зеркало заднего вида. Объехав все необходимые точки, мы заехали на пляж ровно на столько, чтобы выйти, промочить ноги, и вдохнуть морского воздуха.
* * *
Ванесса.
Около офиса Сиси я встретила Ванессу. Она с широкой улыбкой воскликнула:
– Клэрэ-эт! – казалось, она была рада меня видеть еще больше чем я ее, хотя эту встречу я представляла себе давно.
Во время моего прошлого визита Ванесса работала в баре Сиси, делала всю «черную» работу, так сказать. Она была одной из тех людей, которые здесь не получают даже базового образования, из-за крайней бедности семьи, либо по воле родителей, которые хотят, чтобы дети не теряли время в школе, а помогали им с работой. Так что она не говорила по-французски, и в начале, мы с ней были, как два инопланетянина, избегающие даже встречи глазами друг с другом. Но в один прекрасный день между нами произошло самое искреннее и глубокое общение, которое может быть между двумя людьми, и для этого общения не нужны слова. Когда мне стало плохо, по неизвестной причине, мои руки внезапно занемели и я не смогла ими двигать. Испугавшись не на шутку, я начала плакать, перепугав всех в баре, включая моего парня, который растеряно просил меня успокоиться. Ванесса была рядом, улыбалась мне, растирая мои руки в своих ладонях, до тех пор, пока чувствительность не вернулась.
*