Сказать, что я с нетерпением ждала первого вечера, ничего не сказать. Я даже не очень внимательно отслеживала свои дневные встречи, не придавая им особого значения. И вот, «момент истины» настал… Оставшись одна, в тишине уснувшего дома, я зажгла свечи, уселась перед мистическим стеклом и взглянула на себя… Вдруг в зазеркалье, как в кино, всплыла моя первая утренняя встреча с добродушным соседом, пожелавшим мне доброго утра и счастливого дня. Моё лицо «там» озарилось улыбкой ответной благодарности, а у меня, смотревшей на себя «отсюда», спала с лица прямо в руки… маска. Да-да… светящаяся розовым светом, улыбающаяся маска-слепок с моего счастливого лица… Раздался тихий голос Мудреца: «Цветные маски складывай в правую вазу, черно-серые – в левую…» Я опешила и медленно опустила свою первую, еще теплую маску в правую вазу. Следом шёл эпизод с подрезавшим мою машину по дороге на работу лихачом. Маска досады и раздражения была серого цвета и попала в левую вазу. Мамин заботливый звонок и мой сердечный отклик любви «отпечатали» ярко-розовую умиротворенную маску, добавившую красок с правой стороны зеркала. На работу ко мне пришла плачущая подруга, я обнимала её, успокаивая, помогая справиться с проблемой. Маска зелено-золотистых оттенков как-то не сразу отделилась от лица, но также пополнила «цветную» вазу. Зато осадок горечи от новостей в кабинете врача покрыл спавшую маску почти чёрной краской, и она гулко стукнулась о дно левой вазы… тяжелее всех оказалась. Последняя маска – удивление и любопытство, азарт эксперимента – так и осталась на моем «зеркальном» лице, видимо, ожидая следующего дня. С ней я и отправилась во сне «спать»…
Неделя пролетела быстро. Ежевечерний ритуал маскарада настолько увлек меня, что эмоции от каждого встреченного человека становились глубже, острее, запоминались четче и я… начала ими управлять, стараясь, чтобы левая ваза оставалась почти пустой, а правая наполнялась всё более радужными оттенками прекраснодушных «слепков» с моего лица – красками благородства, щедрости, благодарности, радости, соучастия и сочувствия. Постепенно я глубже понимала, что сбрасываемые по вечерам маски отображают не только испытанные за день эмоции и чувства от моих слов, мыслей и поступков. Они отчетливо иллюстрировали мне все социальные роли, которые каждому из нас приходится постоянно играть в театре жизни. И всякой роли – матери или отца, сына или дочери, сестры или брата, начальника, врача, учителя и так далее, – соответствует в человеке своя маска. А именно, тот внешний поведенческий образ, который от него ожидают окружающие. Однако, «ноты» для этой «многострунной игры» на человеческой натуре и тип масок человек всегда, выбирая, надевает сам.
Наступил седьмой – решающий – вечер итогов моей игры с собой. Мне было велено не заглядывать в вазы до той поры, пока не закончится эксперимент. Только я настроилась, глядя в зеркало, собираясь вновь снимать с себя, как слои с луковицы, свой маскарадный калейдоскоп, как из зазеркалья на меня смотрел с улыбкой знакомый Мудрец. Он предложил мне снять с себя последнюю маску и увидеть, наконец, своё истинное отражение… По взмаху Его Волшебной Руки с моих глаз словно