Она смотрела в родные глаза, сидя напротив него, и порой возникали некоторые мгновения в их долгих беседах, когда она видела того, прежнего, любящего юношу – такая в них мелькала незащищенная нежность, но он тут же прятал ее за пресыщенным и искушенным взглядом привыкшего к вниманию женщин мужчины. Как ей хотелось коснуться его, просто погладить по руке, обнять человеческим – «бесполым» объятием, которое всегда было для нее наивысшим выражением искренней нежности, куда более ценной, нежели неразборчивые «хватания» животной страсти…
Она много рассказывала ему о высшем смысле жизни и смерти, делилась новыми знаниями о космосе, планете и человечестве, разъясняла, какой сейчас важный момент в истории Земли, как важно именно сейчас сберечь и сохранить душу… Он слушал внимательно, но как только она видела, что он уставал, переключалась на смешное и доступное. Однажды, разгоряченный коньяком, он попробовал ее фирменное блюдо – бефстроганов – и, оценив по достоинству ее кулинарные таланты, даже поцеловал ей руку через стол… И это была единственная ласка, которой она удостоилась. Когда же она помогла ему разобрать вещи его родителей и освободить квартиру от этого долго занимавшего большую часть комнаты, печального груза, она даже получила слова благодарности… И как всегда, она была рада даже этим крупицам, хотя и чувствовала себя виноватой, что поломала его возобновившиеся отношения, ведь она уедет, а ему снова оставаться в одиночестве. Что ж, наверное, как говорил Жеглов-Высоцкий в известном фильме, «ему нужно было вовремя со своими женщинами разобраться», ибо погнавшись за двумя, он терял обеих… Что, в итоге и произошло, когда на третий день увещеваний и не принимаемых оправданий он швырнул трубку, прекратив очередную истерику страдающей вдалеке любовницы, вмиг переведя ее в разряд «бывших»…
Он отвез Ее в аэропорт Франкфурта, помог сдать в багаж вещи и даже дал немного денег после ее просьбы, «на всякий случай» в задержке почти суточного с пересадками перелета. И даже с видимым облегчением «мазнул» по щеке родственным поцелуем, доведя ее до коридора таможни. А потом быстро ушел, не оглядываясь…