– Что вы ещё с собой пронесли в пакете с мёртвым? Ядерную бомбу? – мрачно спросил у немца Уайтгауз, – без моей команды этой штукой не пользуйтесь, а то ссажу с поезда.
Он взял у Дыбаля листок с расчётами, покрутил в руках, равнодушно глядя на строчки дифференциальных уравнений, и прислушался к внутреннему голосу, выручавшему всегда. Однажды, в детстве, по дороге от бабушки он свернул с привычной дороги в тёмный двор, а через минуту на улице началась перестрелка между бандами наркоторговцев. После бойни полиция подобрала девять трупов гангстеров и прохожих. Ещё раз внутренний голос помог ему в колледже не поддаться на уговоры съесть таблетку с синтетическим героином, вызывающим сильнейшую зависимость. От неё он никогда не смог бы избавится, и стал бы не астронавтом, а бомжом. Внутренний голос спас его в Форт-Штрезе, на учебной базе 51-го крыла ВВС САС, куда он не прибыл из увольнения вовремя, напившись в ресторанчике у ворот базы, в то время, когда его всепогодный перехватчик разбился под управлением другого пилота из-за неисправности. Ещё раз внутренний голос спас его в центре осаждённой исламистами Анкары, когда Уайтгауз, сбитый над городом и катапультировавшийся, вместе с пехотинцами из 3-я дивизии Корпуса морской пехоты США, проник на командный пункт иранского отряда исламистов, набранного из добровольцев-смертников Северного Кавказа. Они оказался в логове врага под толщей армированного бетона за несколько минут до локальной ядерной атаки союзников, когда весь район был сметён ядерным ударом. Сейчас Уайтгауз не слышал внутреннего голоса. Работал только мозг, проворачивая огромное количество информации, выдавая ответы и советы, один другого ужаснее и нелепее.
Со стороны грузового модуля теперь слышалась возня, шаги по наружной обшивке, гул резаков и стук – исламисты начали вскрывать люк.
Маклифф облачился в скафандр и стал надевать скафандр на беспомощного майора Айдема.
Дыбаль последовал его примеру. Уайтгауз объявил:
– В один контейнер грузим погибших и немцев, а в другой всех остальных. Если упадём в воду, в горы, в Арктику, Антарктику, тайгу, то мы покойники. Но если нет – еда и вода могут пригодиться.
Свет аварийных ламп медленно угасал, придавая лицам лихорадочно работающих людей мертвенный оттенок. Последний аккумулятор берегли для обеспечения пуска. Сейчас внутри станции слышалось только натруженное дыхание людей, монотонные сигналы высотомера, меняющего убывающие цифры. С каждой минутой становилось всё более душно – регенераторы дыхательной смеси остановились. Повсюду витал гадкий запах остывающий теплоизоляции. Арабские астронавты, срезав наружный люк, попали в шлюзовую камеру грузового модуля, и уже скрежетали алмазными бурами, вскрывая внутреннюю мембрану грузового отсека. Кто-то хозяйничал в наружных агрегатах двигательного оборудования, а по иллюминаторам снаружи скакали капли топлива из пробоины в баках.
– Обезвоженная гусиная печёнка. Берём?