Эрик с концертмейстером Ириной Кирилловой
С Дмитрием Бертманом судьба свела Эрика в 1985 году на выпускном экзамене. Будущий режиссер тогда был студентом ГИТИС и учился на втором курсе. Однажды в аудиторию вбежала толпа радостно возбужденных старшекурсников: «Бросайте все занятия, бежим скорей, сегодня в Гнесинке Эрик Курмангалиев поет на экзамене». Все ринулись в Гнесинский институт. Бертман еще не знал, кто такой Эрик Курмангалиев и чем он знаменит, но, повинуясь общему настроению, пошел со всеми. По пути ему рассказали, что у Эрика голос феноменального «женского» диапазона. Бертман не поверил: в те годы в стране ничего подобного не существовало, и поверить в то, что мужчина способен исполнять партии, написанные для женщин, было также нелегко, как и в то, что спустя всего несколько лет СССР с его директивами коммунистической партии и торжеством серости прекратит существование.
Зал Гнесинского института был набит битком: кому не досталось места, толпились в проходе, так что пресловутому яблоку негде было упасть. Вначале пели какие-то незапоминающиеся студенты… Наконец, на сцене появился миниатюрный длинноволосый юноша с раскосыми глазами и объявил свою программу: «Римский-Корсаков, ария Любаши из оперы «Царская невеста»». По залу разнеслись смешки, перешедшие в откровенный хохот после того, как прозвучали первые слова арии: «Вот до чего я дожила, Григорий…». А дальше… дальше стало не до смеха. Всех захватило волшебство удивительного, неслыханного прежде голоса, оттенков которого неспособна передать ни одна запись. Голоса, очаровывающего и переносящего в иной, прекрасный мир, где нет ни печалей, ни забот, ни земных тягот.
Когда Эрик закончил петь – все, сидящие в зале, кроме членов комиссии, поднялись и вышли.
В консерваторию Курмангалиев все-таки поступил – в аспирантуру, в класс Нины Дорлиак. Нина Львовна, поразительно чуткий педагог, не только завершила обучение Эрика певческому искусству, но и помогла ему сформироваться как исполнителю. Ведь чтобы стать настоящим певцом, мало обладать поставленным голосом, мало справляться с технической стороной произведений – надо еще и обладать вокальной культурой, владеть искусством интерпретации, уметь подбирать репертуар, должным образом держаться на сцене, отличать уместное от чрезмерного. Все эти нюансы высокого исполнительского искусства талантливый юноша постигал в атмосфере общения с подлинными мастерами музыки – самой Ниной Дорлиак и ее супругом, гениальным пианистом Святославом Рихтером. Близкую дружбу с этим замечательным творческим семейством, преклонение перед исключительным талантом Рихтера и Дорлиак, Эрик сохранит на многие годы. Авторитет Нины Львовны был для него непререкаем (много позже, бывало,