Они успели вмешаться в жизнь местных именно там, где это вмешательство меньше всего способствует пониманию саалан местными, и уже почти наработали на вражду.
Осуждая и угрожая, они запрещали местным отдавать дань уважения их мертвым привычными способами. То, что они предлагали, воспринималось уроженцами края как оскорбительное и пренебрежительное отношения к их святыням. Нужно было ждать возражений, и не только от частных лиц. Князь подумал, усмехнувшись, что ему было бы очень интересно посмотреть на конфликт досточтимых и полиции, которой нужно вскрывать захоронение и исследовать останки для разбора уголовного дела и установления истины. В общем, объяснить это все досточтимым было невозможно, даже если этих всем составом запихать в портал и потребовать замены. Так что появление проблем было неизбежной частью будущего. Но князь уже был предупрежден, а досточтимые – нет. Оставалось дождаться, когда они обнаружат проблему и удивятся. После этого и можно будет начинать с ними разговаривать. Остальные листы доклада Димитри читал очень медленно, а закончив, попросил кофе и конфет. Конфет было почти два десятка, и их все равно не хватило.
Академия, со свойственной ей непосредственностью, влезла в медицинские практики местных, и это было немногим легче того, что они уже наделали на атомной станции. Да, в этих практиках были возможности для злоупотреблений, в том числе и для тех, которые по меркам империи могли быть расценены как некромантия. Но эти злоупотребления были возможны не там, где их нашли досточтимые. А то, что они нашли – было просто лекарским ремеслом, очень далеко убежавшим вперед от уровня, известного саалан. Просто другим способом выразить любовь к близкому или другу и заботу о нем. Просто новым для саалан способом помочь людям. А некромантию здесь нужно было искать среди отношений живых с живыми. Это было непостижимо, непредставимо и дико. Как одна луна. Как съедобные птицы. Как толстые и сытные грибы. Как пищевые злаки в количестве больше десятка. Как шелк и эта их ткань из древесины, вискоза.
Князь вздохнул и вернулся к докладу. Досточтимые были правы в одном: суверенность семьи в крае была чрезмерной, и это придется менять, даже если трения будут неизбежны. Часть местных семейных практик была откровенно жестокой и вредительской, еще часть легко определялась как некромантия, но проходила по категории отношений матери и ребенка и, следовательно, была частным делом семьи. Вместо того чтобы лезть под руки медикам и полиции, Академии следовало заняться защитой и охраной женщин, потому что в сложившихся условий местные традиции и практики именно их ставили под удар прежде всего. Было еще что-то религиозное, с поклонением частям останков мертвых, и с этим точно должна была разбираться Академия. Князь просмотрел эту часть доклада очень бегло, решив обсудить это все с достопочтенным при личной встрече.
Убрав наконец эти листы, Димитри решил, что пиар служба