Мы с Артемом уже давно заняли места. Первым делом он указал на потолок, покрытый фресками, и рассказал о своем желании вытворить что-нибудь подобное. Артем большой поклонник искусства эпохи Возрождения: да Винчи, Микеланджело, Тициан, Боттичелли. Он как художник мечтал посетить Сикстинскую капеллу и увидеть знаменитые на весь мир фрески Микеланджело «Сотворение Адама» и «Страшный Суд». Я могла бы часами слушать Артема о том, как непросто было художникам того времени изображать свое видение, сдерживать напор критики христианской церкви, но они боролись за свое место под солнцем, боролись за право быть услышанными и понятыми. Артем восхищался Микеланджело, его даром и силой противостоять устоявшимся законам, бросить вызов и показать человека земным, грешным, кающимся, совершающим различного рода поступки, но в тоже время красивым, сильным, влюбленным, могущим в одиночку противоборствовать небесным напастям.
В зале погас свет, и открылась сцена с сидящим на ней симфоническим оркестром. В первом отделении будут звучать лучшие оперные арии, а во втором лучшие мировые шлягеры. Дирижер взмахнул рукой, как волшебной палочкой, и по залу разлились изумительные, ласкающие слух звуки. Концерт начался с «La forza del destino» Джузеппе Верди. В наслаждение я прикрыла глаза.
На сцену вышел первый солист, пожал руки первой скрипке, дирижеру, отвесил низкий поклон и поприветствовал зал белоснежной улыбкой. Меня омыла волна раздражения. Первый, он выступит первым! Грянула музыка, и началась «No puede ser». Его разговорный голос заметно отличался от того, что я слышала сейчас. Это был густой, всепоглощающий, заполняющий все пространство голос. Авторитарный взгляд из-под очков, гордо поднятая голова, расправленные плечи, статное тело. Сцена, оркестр, музыка и он. В другом амплуа представить этого мужчину было невозможно. Зал тут же взорвался аплодисментами, некоторые зрители даже встали и продолжили аплодировать стоя. Я же предпочла сидеть и не бить в ладоши.
Прозвучали арии из опер «Кармен», «Севильский цирюльник», «Волшебная флейта», «Тоска». Потом вышли вместе Макс и Пьеро. Вдвоем. Они исполняют «Nessun dorma» из оперы «Турандот» Джакомо Пуччини. Первым начал брат – я почувствовала гордость. Но глядя на Пьеро, во мне закрадывалось подозрение, что он захочет соперничать с братом, начнет перебивать своим голосом, в общем, всячески перетягивать на свою сторону. Я ошиблась. Финал они исполняют вдвоем, сливаясь в унисон. Вокруг все перестает существовать, больше нет ни сцены, ни театра, ни нашего города, только один единственный голос, принадлежащий двум мужчинам. Это было поразительно!
Артем повернулся ко мне с сияющим лицом:
– Боже, я в музыкальном экстазе!
И я тоже. Зал встает и не отпускает их, крича самые сумасшедшие слова