– Так это они и пользовались, значит, – предположил Пафонов. – Бетонную стену, наверное, пробивали.
– Ты, блин, как в воду глядишь! – усмехнулся Барсуков. – Я ее возле бетонной опоры и подобрал!
– На фига она нам! – вспылил Пафонов. – У нас шашлык там поджаренный на шампуре, а ты с посторонними пульками носишься!
– Ну и чё? – расстроился Барсуков. – Может, пустим пулечку боковой какой ветвью по нашему делу, а?
– Распишем пулечку лучше! – сунул ему строительную пулю Пафонов. – А эту пусти себе в анус! То замок от молнии подобрал, то… Барахольщик!
– А чё замок?! Замок я эксперту Панченке отдал, он звонил, сказал, что редкий экземпляр, лет сорок той молнии, от которой этот замочек, не отечественный, кстати, из стали высшей пробы, так-то, Пафоныч!
– Ну и?
– Мало ли… Вот откуда там этот замок валялся и от чего именно оторван?
– Вот и подумай ступай, Яша! Иди-иди, походи там еще по отельчику, поброди, пособирай хлам, отстань от меня только!
Барсуков взял пулю, повертел и со вздохом бросил в мусорную корзину.
– Ладно, в баре пойду посижу, может чего такого-сякого услышу…
– Много не пей!
Барсуков показал пальцами «на донышке» и с усмешкой вышел. «Так-с, – Пафонов обратился вновь к документам, – займемся-ка постояльцами и персоналом».
Отель торжественно открылся девятого января грандиозным гала-концертом с последующим изобильным банкетом. Целую неделю в комплексе обитала масса разнообразного народа: артисты, предприниматели, политики. Но все выехали до четырнадцатого января. Последней отбыла известная западная рок-звезда, задержавшаяся из-за лёгкой простуды, Дайяна Пробст. Звёздный отъезд состоялся именно четырнадцатого.
Пафонов потыркал кнопки внутреннего телефона, услышал женский отзыв.
– Киска, шефа позови.
– Такси вызвать?
– Хозяина твоего. Мотова.
– А кто спрашивает? – промурлыкала секретарша.
– Тот, с кем ты сегодня вечером курлы-мурлы…
– Что? – оторопела секретарша, но сообразила. – Ах, сейчас соединю.
– Слушаю вас! – через мгновение раздался вежливый голос Мотова.
– Когда произошло первое возгорание?
– Это насчет дверки? – как можно беспечнее поинтересовался директор. – Пустяки какие, не стоит и вспоминать!
– Когда?! – надавил Пафонов.
– Сейчас-сейчас… – залебезил Мотов, – подсказывают, пятнадцатого января…
– Кукольного красавца пришлите с перечнем воспламенений, – процедил Пафонов и неожиданно присовокупил, – пожалуйста.
– Сквирского? – догадался Мотов. – Непременно.
– Вот так, – буркнул Пафонов и, не попрощавшись, опустил трубку. «Значится, пятнадцатого… Посмотрим, какая чехарда варганилась пятнадцатого…» И обхватил голову руками, вчитываясь в фамилии приезжающих.
Пятнадцатого