– С пятого?! Да ладно!
– Ага… А отношения?.. Я тут уже три месяца, и за это время почти не наблюдала, чтобы кто-то с кем-то встречался! Ну, Ирка со своим, слышала, рассталась, – а другие? У некоторых, конечно, все как на ладони – взгляды, странные шуточки, неестественное поведение… но в итоге ничего серьезного…
– Все как на ладони? – заинтересованно перебила я. – Ты хочешь сказать, что у нас в классе кто-то в кого-то влюблен?
– Конечно, ты – в Гусева, – невозмутимо выдала Лина.
– Хватит уже, – смутилась я. – Ерунда…
– И все-таки. А он влюблен в… как ее… Брасову.
– А разве не в тебя?
– Нет, мной он «переболел» почти сразу, и я нравилась ему чисто внешне, а к Наташе у него что-то посерьезнее… видела, как он на нее смотрит? Она недавно забыла в кабинете перчатки на последнем уроке и успела уйти на улицу – так он схватил их и мчался за ней, не успев даже пальто надеть, аж до светофора! И все равно у них ничего нет.
– Как это ты все замечаешь, а я нет? Вроде вместе ходим, – недоумевала я, стараясь не показать, как меня задела новая информация: на Лину-то я, ясное дело, не злилась, но вот Брасова с того момента, сама того не подозревая, стала вызывать во мне исключительно неприязнь. И что в ней такого? Типичная «серая мышь»…
– У меня – наблюдательность, интуиция и кое-какой опыт, – подмигнула мне Лина, – который мне подсказывает, что в нашем классе умеют целоваться от силы человек пять.
– Разве этому надо учиться?
– В том-то и дело, что нет. Умеют те, кто пробовал.
– А ты… пробовала? – доверчиво спросила я.
– Спрашиваешь! Конечно, – отозвалась Лина важно, и тут, к несчастью, прозвенел звонок и пришлось поторопиться в класс.
Сколько я ни пыталась потом вывести подругу на эту тему – все было безрезультатно.
Это занимало меня, но недолго: вскоре возникли более серьезные вопросы. Летом предстояла сдача наших первых экзаменов… и – разделение по профильным классам. Здесь наши с Линой дороги должны были разойтись: я, ясное дело, собиралась в гуманитарный, она – в физмат.
– Но все же не так плохо, правда? Пусть мы не будем сидеть вместе на уроках, но можно же встречаться каждую перемену, идти в буфет, правда же? – тормошила я подругу в надежде услышать что-то вроде «разумеется, куда ж мы друг от друга денемся», но она отвечала что-то невнятное вроде «надо еще экзамены сдать».
Мне слабо верилось, что Лина сомневается в своих силах – ей, с ее ярко выраженными способностями к точным наукам, ничего не грозило. Впрочем, вряд ли кого-то собирались исключать: «провалившихся» направляли в общеобразовательный класс, который расформировывался через два года – уж если к тому времени человек не определялся с профилем, ему приходилось уходить в школу попроще. Наша-то считалась одной из самых престижных в городе.
Маловероятно было, что мы с Линой обе не поступим и «застрянем» в простом