– Спасибо большое…
В купе молчание, у таджика заканчивается чай, он выходит и возвращается с новым полным стаканом в подстаканнике. Душно – спина и подмышки в поту…
Едем, разговаривая и как-то нервно шутя, час, другой, третий. Таджик молчит, девушка-врач (инфекционист, о чём нам сообщила её черноволосая подруга) спит. Народ всё чаще топает по коридору в сторону проводницы…
Проводница заходит, просит помочь Славу (уже успели познакомиться) помочь. Они открывают в коридоре все окна. Становится свежее.
Хожу курить. В тамбуре интернационал распивает пиво. Из подслушанных разговоров узнаю, что они – русский, немец и узбек. Немец на ломаном русском рассказывает товарищам впечатления о какой-то стране:
– Они животные, – акцентом выделяется звук «ТН», – я на площате фотографировал, ко мне попрасили закурить, я сказал, что не курю – а мне дали этого, как по-русски? Бзды!
В коридоре мужик у открытого окна говорит меланхолично:
– Сейчас ехали, лось стоял – килограммов на четыреста…
Понимающе киваю, возвращаюсь в купе. Ближайшая соседка по месту рассказывает:
– А я как-то в купе ехала три дня и две ночи. Тоже не спали. Место на верхней полке было у тучного такого мужика – он пришёл и заявил: «Обычно я раздаю соседям беруши, но сегодня забыл купить. Сейчас я пойду в ресторан, вы пока спите. Ночью приду сильно пьяный и буду храпеть». И он сдержал обещание.
Инфекционист, услышав смех, просыпается и на нас всех рассеяно смотрит.
– А столбняк – это инфекция? – спрашивает моя соседка. – Меня просто как-то медвежонок в заповеднике укусил…
Инфекционист занимает новую сложно выполнимую позу и засыпает.
Дремлю сидя – видятся мимолётные сны о тюрьме и переполненной камере… Просыпаюсь в ужасе.
В курилке интернационал пьян и по пояс гол. Узбек рассматривает волосатую грудь немца:
– У нас тут редко растут волосы, – говорит он немцу на русском без акцента, – если переводить с узбекского, то мы их называем «борода ангела». Все женщины были бы твоими…
Мужик у открытого окна в коридоре всё так же меланхолично делится своим очередным наблюдением:
– Сейчас проехали деревья, выглядит, будто они растут вверх ногами. Красиво…
Понимающе киваю, возвращаясь на место.
Сильно хочется спать, глаза слипаются.
– Смотрите, – ровно и спокойно говорит моя соседка, – туман и рассвет. И месяц…
– Месяц нам ещё ехать, – устало комментирует таджик. Впервые за всю поездку.
Молчим, только стук колёс по рельсам. Вид из окна чудесен. По полю разлит туман, на горизонте тонкий ореол света излучает восходящее солнце, в небе завис жёлтый серп изрешечённого кратерами перевёрнутого месяца… В купе становится очень тихо, из открытых в коридоре окон проникает ветер.
Моя соседка