– Вот именно – …, … – с выразительной интонацией повторила она оба имени, но тут же поправилась: – Только: я никого не упоминала. Никаких персоналий. А то все эти подкусывания друг дружки в печати… такой детский сад склочный… Нафиг!
– Понятно, – сказала я.
– Да и про «Дон Гуана», мне бы, небось, не стоило – кормильцы,
чёрт бы их взял… Как видишь, не научилась я ещё интервью давать, – усмехнулась она.
– А я – брать, – пробормотала я почти про себя, но она
расслышала и простодушно не поверила: – Да брось-ка! Мне
говорили – уж не один десяток раскрутила… Ты ведь давно в газете-то?
– Нет, недавно, – поспешно сказала я, пытаясь увести разговор от
скользкой темы. – А вот всё-таки: примерно два романа в год – это их условия или…
– Постой-постой, – протянула она, оборачиваясь, – а они, вроде,
когда договаривались, сказали, что Никонова – их ведущая обозревательница, старейшая… В смысле – работает со дня основания… или даже – до дня основания… и всё такое?
У неё явно не было ни желания в чём-то меня уличать, ни даже заподозривать чего бы то ни было… И тем не менее это как-то само собой получилось.
«Ну и идиотка же ты!» – сказала я самой себе мысленно, а вслух бездарно раскололась: – А я – не Алина Никонова.
Не умею я долго врать, и всё тут!..
– Та-ак, – пропела она, заметно развеселившись неожиданному
повороту сюжета. – А кто ж тогда? Откуда ты, прелестное дитя?
– Меня зовут Вета, – обречённо произнесла я.
– Вета, это: Иветта? Елизавета?.. А может быть, от Светы? – как
ни в чём ни бывало, включилась она в игру.
– Елизавета. Баринова. Лина просто не смогла приехать, а я
вызвалась ей помочь, вот и всё.
– Ты тоже журналистка?
– Нет.
Кофеварка стала подавать признаки жизни. Она вернулась к ней, не переставая поглядывать на меня с явным любопытством.
– Ну, а кто же? Чем занимаешься?
– Вяжу на дому носки. И продаю их на базаре.
Это было принято должным образом, то есть за шутку, хотя на самом деле являлось не таким уж далёким от истины. На лице юноши, дотоле безучастном, возникло сдержанно-ироничное выражение.
– Хорошее занятие, – одобрила она, подливая кофе мне, затем
ему. – Но почему тогда она прислала именно тебя?
– Почему-почему, – растерянно пробормотала я, потом с вызовом
бросила: – Может, я страстная поклонница!
– Правда? – спросила она, поглядев на меня без улыбки, серьёзно
и внимательно.
– Ну, – с глупейшей мрачностью подтвердила я.
Юноша поднялся, и, прихватив с собой кружку, покинул помещение. Ухитрившись так и не произнести ни единого слова.
Мы