Так струйки жизни безмятежной
Лишь в глубине едва текут,
Но с камнем встречи неизбежной,
Коль суждено, не избегут,
С уступа упадут отвесно
Потоки, вихрями кружа,
Что будет дальше, неизвестно, —
Перекликаются, дрожа…
Речушка будто бы очнулась
От летаргического сна,
От звуков чистых встрепенулась,
Как жить без них могла она?
После серьезных потрясений
Вглубь силу спрячет как вода
Душа, до новых наваждений,
На свете было так всегда…
БЕЛОРУССКИЙ МОТИВ ИЛИ МИРАЖ
Часть 1
ГЛАВА I
Уже вторую неделю я сижу одна и жду важного звонка. Дети разъехались, кто куда. Тянутся августовские дни, липкие, тягучие как само ожидание и сводят меня с ума.
Два с половиной месяца, как мы в Петербурге. Чтобы комната не казалась чужой, я повесила на окно шторы, которые кочуют вместе со мной. В углу подоконника стоит иконка, с которой я никогда не расстаюсь. Мне кажется, что она бережет меня и тонкой ниточкой связывает с прошлым, от которого я убежала в надежде на лучшую жизнь.
Маленькая иконка временами темнеет, и только один раз мне почудился от нее свет. Я чувствую какую-то внутреннюю связь с ней, словно она отзывается на события моей жизни. Сейчас изображенный на ней лик смотрел печально, и мне не спалось.
«Прежде, нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня» – эти слова красным светом вспыхивали в моем сознании, но я отгоняла их как назойливых мух. Все кончено, я начинаю с чистого листа!
Бессонная ночь сменилась зыбким сном только под утро. Сон и явь перемешались. Сквозь окно проникали назойливые звуки сигнализации и надрывали мне сердце, а потом вдруг превратились в резкий звонок. Я вскочила, схватила телефонную трубку и ещё в полусне услышала голос мамы:
– Крепись дочка.
– Что? Какой ужас!
Моя память машинально отметила – 6 утра, 12 августа, 2003 года. Я скользнула обратно под одеяло, накрылась с головой, съёжилась, спряталась от этой ужасной вести и застучала зубами. Умерла тётя Кира. Может быть, это сон? Кто угодно, только не она – жизнелюбка, не знающая усталости. Часа два продолжалась агония моего неверия.
Потом наступил день. Произошло событие. Оно незримо расставило все по своим будущим местам. Я уже знала, что не улечу в Шотландию. Просто не смогу жить там с чувством вины, если не провожу в последний путь тётю – свою вторую мать. Знала, что через три часа должна сидеть в поезде.
Первые десять минут я бестолково металась по комнате в страхе от мысли, что не успею, времени в обрез. Наконец, взяла себя в руки, позвонила в клуб «Дискавери» и отложила поездку на две недели – если бы я знала, что пересечь границу Великобритании простому смертному сложнее, чем попасть на Луну.
Позвонила сестра Аня с Витебского вокзала. Через двадцать минут она уедет на прямом Брестском поезде, а я едва успею в Минск, чтобы пересесть на электричку до Барановичей.
Почти пустая дорожная сумка казалась полной кирпичей. Сын уже ждал у банка. От духоты и волнения драгоценные купюры прилипали к рукам.
– Скорей, сынок, я не переживу, если не уеду сейчас.
Плацкартных мест не было, и пришлось выложить в три раза большую сумму в фирменный вагон типа СВ.
– Не хило, – заметил Илья, обводя взглядом купе.
На верхних полках живописной горкой лежало белоснежное белье, веером стояли накрахмаленные полотенца. На столе – две бутылки белорусского пива, баночка какой-то супер воды, печенье и вафли.
Я была близка к голодному обмороку.
– Как, оказывается, быстро устаёшь от плохих новостей и спешки.
– Жарко, пить охота, – Илья потянулся за пивом.
– Обойдёшься. Оно скрасит мои печальные мысли.
Поезд тронулся, и сын помахал мне с перрона. Я сидела не шелохнувшись. В купе никого, класс люкс в полном одиночестве. Будто нарочно мне открывался контраст между приятной, комфортной жизнью и смертью, которая не укладывалась в голове.
Я встрепенулась, когда вошла проводница. Молодая темноволосая девушка в форме взяла у меня билет и спросила:
– Будете брать сухой паек или горячее питание?
– В каком смысле? – не поняла я.
– Ужин входит в стоимость билета – объяснила она.
– Горячий ужин?! – глупо переспросила я.
– Так что вы берёте?
– Конечно, горячее – дошло, наконец, до меня.
– А вот это пиво и все остальное тоже входит в стоимость ужина?
– Все,