– Мне ключ не оставляй, мы с ней больше не увидимся!
Бертран допил кофе и поставил кружку между собой и Лолой. Точно посередине. Она посмотрела на кольцо. Старинное, этническое.
– Мы столкнулись с Дафной в холле в тот день, когда я получила отпечатанные извещения о свадьбе, вот и дала ей одно – спонтанно.
Она подняла глаза, зеленые, как подлесок.
– Я понял. – Бертран улыбнулся и накрыл ее руку ладонью.
Жест получился естественный, тактильный контакт подействовал завораживающе. Кожа Лолы на ощупь оказалась не такой нежной, как он воображал, но у нее была медовая текстура. Бертран вспомнил поездку на Филиппины. Некоторые мужчины с риском для жизни карабкались на отвесные скалы, чтобы добыть огромные соты. Одно-единственное касание сблизило их, сущность проявилась мгновенно и волнующе. Он отнял руку и потянулся к шкафчику, висевшему у нее за спиной. Она подумала о перекрещивающихся следах двух самолетов, которые встретились в небе и полетели каждый в свою сторону. О жаре, столкнувшейся с холодом, о каплях воды на стекле иллюминатора, высыхающих так быстро, что и заметить не успеваешь. Бертран налил стакан воды и сказал:
– Извещение Дафна увидела случайно – и не удержалась от желания выяснить отношения. За что тебе большое спасибо… – Он залпом выпил воду.
Лола посмотрела на него – увидела себя со стороны – и опустила глаза: стоическое спокойствие, непроницаемое лицо. Она всегда любила учиться, делала это хорошо и сейчас на практике демонстрировала умение справляться с турбулентными потоками. «Сильный характер!» – восхитился Бертран.
Он развернулся на каблуках и сделал три решительных шага. Мед есть, а мужчины похожи на медведей – пойдут на любые риски, чтобы полакомиться. Но… Четвертый шаг не состоялся – Бертран сел, сложил руки на груди.
– Наши отношения лишены смысла, так что порвать – правильное решение.
– Не бойся, я умею хранить чужие секреты.
– А я и не боюсь.
Бертрану показалось, что глаза Лолы затягивают его. У нее на языке вертелся вопрос: «А что способно тебя напугать?» Она мечтала увидеть, как он работает. Сесть рядом с ним. Рассказать, что летает по миру, но нигде не задерживается. Что уже много лет почти не фотографирует. Что выбрала такую профессию, где необходимо соблюдать жесткие правила, и тем самым, возможно, отгородилась от истинного предназначения.
Господи боже ты мой, все это бессмысленно. Лола схватила кастрюльку, открыла кран. С левого плеча соскользнула бретелька, она поправила. Небо за окном было огромным, ясным, гладко-синим и совсем близким. Она вылила на губку несколько капель средства для мытья посуды. А что НЕбессмысленно? Маленькие радуги в мыльных пузырях? Сидящий напротив нее мужчина? Почему она не выставляет его за дверь? Почему не следует совету Франка: «Остерегайся большого злого волка!»? Она ни разу не спохватилась, что жених может неожиданно вернуться и спросить, какого черта голый по пояс мужик делает в квартире, почему сидит на кухне, трет лицо, зевает и бормочет: «Никак не приду в себя, разница во времени совсем доканала…»