И мы уверены: ты явишься на три,
Сверкнут холодным блеском твои латы.
Мы догорели, мы мертвы внутри.
Мы – раненые звери, не солдаты.
Ты улыбаешься и нам протянешь руку,
И мы, счастливые, отправимся с тобой,
Своими песнями развеем твою скуку.
Нам здесь не место – мы больны войной.
Больны войной и, к сожалению, заразно.
У нас в крови смешались сталь, вино и соль,
Для нас «дышать» – лишь исполнение приказа.
Ты вместе с жизнью забираешь нашу боль.
Земля и небо в этом пламени сгорят,
И мир устал уже от этого огня.
Ты забираешь без разбору всех подряд.
Так забери же поскорее и меня!
«Я уйду на огонь, а ты воротись домой…»
Я уйду на огонь, а ты воротись домой,
Запирай дверь на ключ, пой в тишине песни.
Не сиди в темноте и веселей пой,
Зажигай три свечи, молись о моей смерти.
И молись горячо, лучше закрой ставни,
Расплетай свои косы, в пальцах сжимай нити
И сотки полотно – памятью мне станет.
Сотвори себе яд и не забудь выпить.
Если я не вернусь, ты уходи бегом,
Убегай через лес, срежь по пути травы,
Забирай мой клинок и забирай стрелы,
Растворись в темноте, скрой под плащом раны.
И беги далеко, чтобы с земли в море,
Сядь на первый корабль и уплывай к солнцу.
Забывай обо мне, в снах утопи горе,
Пей хмельное вино, с рук не снимай кольца.
Ну а если вернусь, то не молись вовсе,
Ведь уже не услышат ангелы и боги.
Залезай под кровать. Бойся меня, бойся!
Прячься восемь ночей, восемь ночей долгих.
Я тебя отыщу, и расцветет алым
Твоя кровь и закат, стихнут твои песни.
Береги это время, его у тебя мало.
Умирай в тишине, молись о моей смерти.
«Мне все чаще снится война…»
Мне все чаще снится война,
Реки крови и поле битвы.
Ты молчи и налей вина —
Уже поздно читать молитвы.
Завтра будет последний бой,
Я же буду смертельно пьяной.
Мне не нужно судьбы иной —
Я за смертью иду, за раной.
Напоследок иду увидеть
Тот надменно холодный взгляд,
А пока можно просто выпить,
Проводить в темноту закат.
Я иду умирать, не важно,
Прямо в сердце ли мне стрелой,
Между ребер клинком – не страшно.
Мне не нужно судьбы иной.
Я побуду сегодня дольше,
Обниму напоследок вас,
Ну и выпью немного больше —
Всё же это последний раз.
«Я на самом краю. В рукаве – клинок. Самой Смерти в любви клянусь…»
Я на самом краю. В рукаве – клинок. Самой Смерти в любви клянусь.
Столько лет прошло, а я всё твержу: «Мне не холодно.