Раздался хруст прямо около двери. Мужчина вздрогнул и повернулся ко входу, прислушиваясь. Простояв так с минуту в полной тишине, он всё-таки решился подойти к двери. Мужчина осторожно приложил ухо к прохладному дерматину. Никаких звуков. Тогда он осторожно приоткрыл её и выглянул наружу. Никого. Лишь покачивающиеся сонные деревья и заиндевевшая трава. Он уже закрыл было дверь, но в последний момент кое-что заметил. Под подгнившим порогом на траве лежали три грубые деревянные фигурки: медведь, кабан, олень. Под его густой бородой растянулась задумчивая улыбка. Мужчина присел, собрал их в свою большую огрубевшую ладонь и тихо закрыл за собой дверь.
Игра
У него была теория. Теория первых трёх незнакомцев. Она была довольно простой и заключалась в следующем: пройдя все проверки и осмотры на наличие запрещённых к перевозке в самолёте веществ и предметов, нужно пройти в накопитель и, стараясь не всматриваться никому из окружающих в глаза, усесться поближе к воротам, из которых будет совершаться загрузка в автобус. Расположившись поудобнее, можно начинать разглядывать находящихся вокруг людей. Первые три человека, на лицах которых взгляд задержится дольше обычного, будут сидеть в непосредственной близости рядом с тобой в самолёте. Эта теория всегда работала. Вне зависимости от размера самолёта и количества пассажиров. По крайней мере, для него.
– Ты опять играешь в свою игру?
Молодой, но уже женатый паренёк отвлёкся от разглядывания лиц.
– Что значит «свою»? – передразнил он супругу.
– Ну, ты же её сам придумал.
– Как будто придумать что-нибудь – это что-то плохое.
– Эд, ну не начинай… – она закатила глаза.
– Что? – удивился Эдди, округлив рот. – Мэри, вообще-то это ты начинаешь, а я сидел и никого не трогал…
– Ну ладно, ладно, рассказывай, с кем нам суждено лететь, – ответила она с напускной серьёзностью.
Эд улыбнулся и поцеловал жену в приятно прохладную щёку. От удовольствия она слегка прикрыла глаза и чуть-чуть съёжилась.
– Смотри вон туда, – начал он чуть приглушённым голосом. – Видишь ту женщину со светлыми волосами?
– Вон та, что читает Esquire?
– Да-да, она.
Мэри повернулась к мужу и поймала его взгляд, а затем произнесла со смешным прищуром:
– Да уж, у тебя хороший вкус!
– Я-то