Прошло восемь лет. Нам с Анной исполнилось по восемнадцать. А её отец пришёл домой с новостью о том, что он отправляется по назначению военным корреспондентом в Испанию. Анна же стала умолять его взять её с собой, но он наотрез отказался. СССР поддержал Испанскую Республику в борьбе с националистами – это был 1936 год. Раз в два месяца от отца приходили письма, – в них он вкратце описывал своё пребывание в Испании. Ничего не говорил о работе, и о том, как скоро он приедет домой. Мы с Анной работали на фабрике. А в 1938-ом меня призвали в армию. Анна осталась одна. А моя служба продолжилась благодаря войне. И я думал, что больше никогда не увижу этих людей.
В 1942-ом я был тяжело ранен и доставлен в госпиталь.
К середине сентября месяца 1942 года немецко-фашистские войска были остановлены Красной Армией под Сталинградом. Но случилось это без моего участия. Тогда я уже месяц, как находился в госпитале и не мог окончательно прийти в себя. Осколок разрубил меня, чуть ли не пополам. Лежал я с кишками наружу. Помню, как вспоминал своё желание покончить с жизнью, затем темнота. Врачи ставили на мне крест, но до последнего старались помочь. Короче, я чудом выжил. Когда моё сознание стало более ясным, я встретил Анну. Она служила в медсанбате. Они привезли очередных раненых… Пробегая мимо моей койки, остановилась, а я смотрел на неё, …её глаза смотрели на меня со слезами, …она что-то писала на бумажке, присев рядом. А я, мог, только держать её за запястье слабой рукой, я даже говорить не мог. Боль, радость, сожаление, ненависть перемешались в тот момент во мне и немощность. «Сюда пиши..!» – сказала Анна, сжав в пальцах бумажку. Свернула её, положила под подушку, поцеловала меня в щёку и умчалась дальше спасать людей. Я лежал, точно ошарашенный молнией, – именно вспышкой передо мной возникла и тут же исчезла Анна.
Я писал потом, но ответа не получал. Война научила меня ценить жизнь. Но не надолго. Я, конечно, продолжал помнить эту цену, даже тогда, когда очередной раз надумал прибегнуть к самоликвидации…
Перенеся тяжёлое ранение и будучи контуженным, к службе я стал непригодным. В голову полезли разные ненужные мысли. И всё чистой воды плод безделья и переживания своей никчёмности. Анну увидеть мне больше так и не довелось… Но встретил я её отца. Только произошло это спустя пять лет, а пока решил уйти из жизни. Совершив «миллионную попытку» написать письмо Анне и «миллионный раз» не получив ответа, я впал в глубокую депрессию. Меня, точно окружила смерть (хотя было её на то время предостаточно повсюду – поэтому сказанное возможно иронизировано), навязчивая идея, которую оправдывала мысль о том, что я скучал по Анне и не имел желания оставаться один. Может она там – «на том берегу» и мне следует перейти туда, чтоб встретиться с ней и никогда больше не расставаться. Я понимаю, – был молод, и глупости сентиментального