Впрочем, со свадьбой Платон пока не спешил. Он оттягивал «приятное» событие, ссылаясь на то, что ему надобно осмотреться и обжиться вновь в столице. И, якобы, совестно гулять свадьбу на деньги государя и будущего тестя; нужно хоть сколько-нибудь обзавестись своим капиталом. Такие «благородные стремления» вызывали у Кутайсова и императора уважение и доверие Платону. А, вместе с ним, постепенно вновь расцветало доверие и ко всем остальным членам семейства Зубовых.
Платон отлично понимал, что семья – это сила, и, обретя симпатию императора, как и в прежние времена, стал стягивать к трону братьев и сестру. Очень скоро его стараниями было разрешено вернуться из деревни старшему Зубову – Николаю. Младший, Валериан, хоть и был увечен (он потерял ногу на войне), начал вновь появляться в свете. Ольге стало позволено блистать на дворцовых балах.
Вице-канцлер Никита Петрович Панин удовлетворённо потирал руки – Ольгина идея о возвращении Платона удалась гениально. Могущественный Зубов ещё не был забыт в Петербурге; он живо возобновил старые связи, собрал вокруг себя преданных ему людей. И, таким образом, количество соучастников неуклонно росло.
Вот только сама Ольга совершенно сникла и была одержима только одной идеей – уехать к Чарльзу за границу. Она ежедневно писала ему письма, в которых вначале подробно докладывала о событиях в столице и о проделанных делах в приближении к намеченной цели, а затем – о своей безграничной любви и очередной просьбе позволить ей приехать к нему в Англию.
Но Витворт всячески этому препятствовал, и бедное сердце Ольги разрывалось на части.
20 мая 1800 года
доходный дом купца Гейдемана
После бала в Зимнем дворце в честь двенадцатилетия юной великой княжны Екатерины Павловны, Чернышёв делился с Охотниковым очередной неудачной попыткой сблизиться с Ольгой.
– Оставь ты в покое мадам Жеребцову, – заметил ему Алексей, – Её скоро будет тошнить от одного твоего присутствия!
– А что мне делать?
– Брось эту затею!
– Не могу! Я хочу знать, почему они вначале были заинтересованы во мне, а потом вдруг у них отпала такая надобность? А если Александру Павловичу угрожает опасность? Я всё-таки его адъютант, и обязан его защищать.
Лёшка вздохнул:
– Раз уж тебе так неймётся, господин адъютант, то найди другой способ; хватит долбиться в закрытые двери! В конце концов, есть другие известные тебе люди из числа заговорщиков. Например, попробуй втереться в доверие к вице-канцлеру Панину или выпей в доверительной обстановке с де Рибасом. Или последи за домом военного губернатора Палена, куда бегал посыльный.
– Посыльный! Точно! – озарился Сашка, – Лёшка, ты молодчина! Это мысль.
– Что именно? – не понял тот.
– Самый уязвимый в этой цепочке – это посыльный. Какой-то простой мужик, который таскает донесения за определённую монету. Если