– А это – мой родственник, между прочим, генерал милиции, заместитель министра Петр Данилович Задрыга. Генерал Задрыга был солидный мужчина в дорогом костюме и ярком модном галстуке. Каменное лицо ничего не выражало. Генерал посмотрел поверх головы Николая и стал изучать пыльную люстру на потолке недорогого ресторана.
– Это Марианна Гавриловна Видова – верная жена и соратница, по совместительству детский врач – Маруся, я не ошибся?
Марианна Гавриловна улыбнулась хищной улыбкой. Это была красивая холеная женщина средних лет в строгом синем платье, сапфировых серьгах, на среднем пальце правой руки сиял невероятных размеров сапфир в окружении крупных бриллиантов.
Николай подумал: «Ну и тетка, не дай Бог такую тещу» – и отогнал от себя эту нелепую мысль. Чуть поодаль от этой колоритной пары стояла девушка или, скорее, девочка-подросток, в сереньком в розовый цветочек платье с короткими рукавчиками, круглым вырезом чуть ниже ключиц. Короткая стрижка темно-русых волос, по-детски пухлые розовые губы, чуть впалые бледноватые щеки. И глаза! Глаза умные, серьезные, с глубоким проникновенным взглядом. Только непонятно, какого цвета: карего, синего, зеленого или серого. На мгновение Николай утонул в этих глазах, но «быстро выплыл». Семен Семенович обнял девушку за талию и произнес:
– А это наша гордость – Таня, вот их дочка.
Он кивнул в сторону величественной семейной пары. Николай, картинно резко опустил голову, взгляд на мгновение остановился, как бы поточнее сказать, на подоле Таниного платья. По всем меркам платье было по-старушечьи длинным, оно открывало только острые, детские коленки, тонкие ноги и узкие щиколотки. На ногах были серенькие туфли без каблуков, бантиков или пряжек. «А может, это домашние тапочки, а туфли она забыла дома надеть!» – с ужасом пронеслось в голове Николая Александровича.
Опять заиграла музыка. По залу поплыл дивный голос Сальваторе Адамо: «Падает снег, наша любовь ушла…». Родители Тани элегантно вальсировали. Семен Семенович больно ткнул кулаком в спину Николая, и тому ничего не оставалось, как пригласить Таню на танец. Николай положил вытянутые руки на худенькие Танины плечи, она неловко вцепилась правой рукой в локоть Николая. В левой руке Таня держала маленькую, в форме книжки, сумочку. Адамо страдал об утраченной любви, а Таня и Николай неловко и бессмысленно топтались на одном месте. Вдруг Таня уронила сумочку. Николай не успел нагнуться, как Таня уже ее подняла. В глазах пробежал испуг. Таня открыла сумочку, достала круглую металлическую пудреницу с яркой инкрустацией на крышке, отщелкнула замочек, пудреница