Я принялась высматривать гнездо урхулов – мне доводилось читать про этих разумных птиц, живущих в кронах гигантских деревьев. Благо, обзор теперь открывался превосходный, от лесных зарослей остались лишь небольшие островки плотно сцепившихся друг с другом деревьев, к которым мой провожатый даже и не думал приближаться. Сквозь нависшую над болотами дымку мне, наконец, удалось разглядеть тёмный силуэт, напоминающий изливающееся дождём грозовое облако, зависшее у самого горизонта – дерево урхулов. Засмотревшись, сделала неаккуратный шаг – моя нога соскользнула с узкой тропки, погрузившись по колено в вязкую тину. От неожиданности я даже чуть вскрикнула. Гном зашипел на меня, как горная львица, охраняющая своих котят:
– Шшш! С ума, что ли, сошла?! Кокороты-то спят, а вот камнетопы вмиг набегут!
Раньше мне ничего не доводилось слышать ни про тех, ни про других. И посему мой разум охотно воспользовался возможностью создать в голове разнообразную армию мерзких существ, норовящих ухватить меня скользкими щупальцами, и отвратительных тварей, пытающихся отложить личинок под кожу. Так что холодная грязь, обхватившая ногу склизкими пальцами, вселила в меня леденящее чувство отвращения. Поддавшись панике, я начала судорожно дёргаться, пытаясь освободиться. С каждым рывком по мутной глади разбегались тягучие волны, а чавкающие звуки гармонично вливались в маслянистую атмосферу мрачных болот.
– Вот орясина-то вымахала, и ума столько же! На тропу-то ложись, да тяни ме-е-едленно! – продолжал шипеть Стеклодуй.
Слова подействовали отрезвляюще – я бухнулась на дорожку и плавным усилием начала вытягивать ногу. Победа над пугающими объятиями не заставила себя долго ждать. Освободив конечность, принялась внимательно изучать её. Холодный пот прошиб меня, когда я увидела на коже червеподобное существо, размером с мой палец.
– Пиявка ж это, не боись, не присосалась ещё, – гном одним движением смахнул гадкую тварь с моей ноги и пришиб молотом. Только брызги в стороны разлетелись. – Жирная-то какая.
– Спасибо, – промямлила я, ещё дрожа от пережитых потрясений.
– Пустяковина, валяться-то ещё долго будешь? Одначе, не в термах мы.
– Угу, не в термах, – угрюмо согласилась, с сожалением разглядывая мокрое пятно, оставшееся от пиявки. Теперь мне было жалко безвременно почившую живность – иногда так трудно быть девочкой. – А кто всё-таки эти камнетопы и кокороты? – поинтересовалась я, отвлекая себя от мук совести.
– Кокороты-то… острова на болоте заметила, с деревьями да камнями? Так-то не острова вовсе, а панцири кокоротовы. Не все, конечно, но их и сам Отец Гор не отличит, пока тварь эта пожрать не надумает. Тела-то у страшилищ этих под водой скрыты. Жрут всё подряд, пасти – что телега моя, на шеях длинных, – гном удручённо замолк, видимо, вспомнив про печальную судьбу, постигшую его телегу.
– А камнетопы? – напомнила я.
– Черепах-то видела?
– На картинках только.
– Так