девчонку не пожалел, никто не захотел ни в чем разобраться! Я просила рассказать правду Укрюмова – редактора газеты-конкурента, покупавшего мои тексты у Витьки, но тот отказался: «У Ананасова очень большие связи». А всем остальным было просто пофиг. Как и милиции, когда я умоляла защитить меня от агрессивных соседей. Ну и что, что английская полиция тоже не идеальна и предвзята – по крайней мере, она с опозданием, но приехала. А наша отвечает: «Когда убьют, тогда и приходите» – мне говорили именно это, еще усмехаясь при этом. А когда Марушин избил меня по заказу Звездеца, менты заявили: «Откуда мы знаем, может, вы первая на соседа напали» (ну да, девочка-«ромашка» на здоровенного мужика с кулаками с мою голову! Вообще где смысл, если хоть чуть подумать?
Зачем мне на него нападать?) – и ему ничего не было! Совсем ничего. Несмотря на выписки из больницы, которые тянули на умышленное причинение увечий средней тяжести. Нет, у нас всем на тебя наплевать! Ни один из соседей в Черной речке за меня ни разу не заступился, «лишь бы нас не трогали»! А когда я еще жила в Питере, сантехников было полгода не дождаться, когда мы сидели вообще без горячей воды. Их ничто не пронимало, ни твои бесконечные ангины, ни то, что у кого-то грудной ребенок. В ответ на просьбы женщин прийти наконец починить (мы к ним ходили группами периодически) они лишь издевательски ржали и крыли нас трехэтажным матом. А их начальство было не застать, либо там изображалось удивление и обещалось все починить – но месяц проходил за месяцем, а ничего не менялось. Только когда я собрала подписи с жильцов дома под заявлением в суд, проблема с водой решилась тут же!
Слава Богу, я вовремя заставила себя заткнуться и не пикнула, чтобы не шокировать подробностями своей биографии Скорцова, благополучного сына крутой мамы-журналистки, Томской «звезды», и видимо, такого же крутого папочки («Они помогали мне с деньгами первые годы жизни здесь» – они ему! Взрослому молодому мужчине! Оттуда! Причем он все это время только учился, работать не смог. Месяц пробегал официантом и спекся: «Это слишком тяжело». ).
– Ну а какие характерные черты у бритишей?
– Англичане – это сильная нация, очень сильная, недаром они долгое время правили большей частью мира. И сейчас английский остается повсюду языком номер 1. Протестантизм возводит в культ упорство и труд, а у нас все полагаются на авось и небесную справедливость, как и католики. Еще англичане более замкнуты и закрыты, чем мы – но сострадательны, всегда придут на помощь.
…Скворцов признается, что его, как и всех его знакомых русских, мучает ностальгия – но я, судя по Диминым рассказам, назвала бы это идеализацией, приукрашиванием давно оставленной родины. Будто там остались сплошь кудрявые березки да сердобольные бабы с пряниками. Никаких нищих, бездомных детей, пьяной швали и агрессивной гопоты и наркоты, никакого мата на улицах и вечной сигаретно-фекальной вони в подъездах. А пряники с черным хлебом, милый
