«Литература – абсолютна. Нельзя делать ее служанкой тех или других человеческих потреб. Нужно служить ей, обожать ее, жертвовать ради нее здоровьем, счастьем, покоем, – нужно, словом, никогда не думать о том Костеньке, которого она произведет в результате всего этого.
И вот когда теперь говорят:
– Нам нужна свобода. Пусть литература послужит этой свободе.
Я говорю: это вредно. Это вредно для самой же свободы. Ибо женщину нужно обожать куда больше, в тысячу раз больше этого самого будущего Костеньки, чтобы Костенька этот осуществился.
Нужно, полезно, выгодно, необходимо, чтобы все орудия нашего бытия забыли о своей орудийности; чтобы наука даже оскорблялась, когда ей навязывают прикладные стремления. Чтобы поэт верил в искусство для искусства. Чтобы религиозный человек не подозревал о выгоде и пользе своей религиозности.
Только тогда и религия, и наука, и искусство, и патриотизм, и любовь – словом, все, что существует для нашего бытования – только тогда оно сослужит нам пользу, и только тогда оно достигнет тех результатов, которые мы в тайне от себя чрезвычайно желаем».
Вот именно: если человек служит искусству, если оно для него – абсолют, то в таком случае, и только в таком, возможно достижение наивысшего результата.
С такой точкой зрения тогда далеко не все были согласны. Перед статьей Чуковского была помещена заметка «От редакции» следующего содержания: «Не во всем соглашаясь с г. Чуковским, редакция обращается ко всем деятелям искусства, – к художникам, беллетристам, артистам и поэтам с просьбой помочь освещению сложных вопросов, затронутых в этой статье. Пусть люди, которым эти вопросы ближе всего, которые сами переболели ими, дадут свои авторитетные показания в том или другом направлении. Мы думаем, сопоставление всех этих показаний будет чрезвычайно полезно для выяснения истины. Прост присылать эти мнения (по адресу редакции) не позже 1-го ноября».
Одним из первых на призыв газеты откликнулся беллетрист Е. Н. Чириков. В его ответе, опубликованном 12 ноября, говорилось: «Литература и жизнь связаны между собою так крепко, что сто тысяч гг. Чуковских не сумеют развязать этого узла. Об этом свидетельствует история литературы всех народов. Когда жизнь концентрируется вокруг революционного движения, литература не может не отражаться, так или иначе, в форме этого движения… Соглашаясь с г. Чуковским, что революция всегда и везде вредно отзывается на изящных искусствах, я считаю это неизбежным, и всякие советы г. Чуковского вздорными».
К. Чуковский и З. И. Гржебин в мастерской Репина. 1910
Отозвался на «Анкету» и Альбов. 2 ноября 1906 года он написал Чуковскому: «Дорогой Корней Иванович. Простите за столь большое запоздание с исполнением моего обещания. Сперва я хотел бы откликнуться небольшой статейкой и наметил для этого “вехи”, но мне