– А что они делают в нашей душе? – снова спросила я.
– Злые духи борются с добрыми.
– А кто побеждает?
– Человек умный и честный своей волей помогает доброму духу подавить злого, приносящего вред.
После этих объяснений, боясь, что я не смогу в достаточной мере помочь доброму духу, сидящему в моей груди, я так усердствовала, изгоняя злого духа прыжками через пылающий костер, что сожгла штаны, платье и обожгла ноги, потому что была босиком.
Босиком у нас тогда ходили все: и взрослые, и дети – не было обуви. На зиму обувь шили сами из войлока или сыромятины, а калоши, привезенные из городов, считались роскошью. И потом, самых крепких башмаков не хватило бы на месяц, если ходить в них по нашим каменистым тропам и улочкам.
Порезать ногу было нечем. Железок нигде не валялось, битого стекла не было. Бутылки не водились – никто не употреблял вино и водку, разве только у какого-нибудь лудильщика могла найтись бутылочка из-под соляной кислоты. Это не то, что на улицах и в парках городов – все усеяно осколками. Видно, одни, напившись, случайно роняют и бьют, а другие, недопив, разбивают пустые бутылки в гневе.
И не только у нас в ауле, но даже в бывшем губернском городке редко встречались пьяные люди. Я помню, в те годы у нас на весь город было два алкоголика. Один – русский – очень приличный человек. Даже помню его фамилию – Писарчук. Второй – наш местный горец – его звали Карабек. Этот совсем опустился, под заборами валялся, весь грязный. Одна женщина, проходившая мимо лежащего без чувств от опьянения Карабека, сказала, поплевав в сторону:
– О, милосердный Аллах! Избави от подобного позорища дитя мое и моих близких, уж лучше пошли ему смерть, чем такую судьбу.
Мой дядя Арслан-Бек – третий сын дедушки – жил в одном из портовых городов России. Работал лудильщиком, имел доступ на военные корабли – в камбузы – лудить котлы. Он сошелся с городскими и портовыми рабочими-революционерами и поддерживал связь большевиков города с военными моряками. Позже он сам вступил в партию большевиков. В то время Россия воевала с Германией. В стране назревала революция.
Для жителей нашего аула та война ничего не значила. Они были далеко от мест, где носились смерчи сражений. Но мой дедушка беспокоился за своего сына Арслан-Бека, который сочувственно относился к русским.
И не только Арслан-Бек, в русской армии были целые войсковые подразделения, состоявшие из горцев Кавказа – добровольцев кавалеристов, которые во все трудные для России времена становились на защиту русского государства.
Дедушка был человеком миролюбивым, он говорил Арслан-Беку:
– Сын мой, не впутывайся в бунтарские дела. Ты человек малограмотный, занимайся своим ремеслом. Пусть русские сами решают свои дела. Все равно кто-то должен возглавить страну. Без вождей и правителей людям нельзя жить, как без вожаков – зверям и птицам. И кто знает, какими будут те, кто станут на место царя.
– Отец, – говорил Арслан-Бек, – после царя к власти придет народ