Некая сила, крепко ухватив за предплечье, дернула вверх – оторвала от пола. Диафрагму сжало. Через секунду я уже лежал на матрасе, пытаясь снова дышать, но получилось не сразу.
Тайка сидела сверху, ее прическа растрепалась. Широкая рубаха расстегнулась и сползла с левого плеча, оголив небольшую грудь, на которую лег решетчатый узор. Темный заостренный сосок поднимался вверх-вниз от учащенного дыхания.
Она наклонилась и поцеловала меня.
– Эта наша последняя ночь.
Цепенею.
– Ты знаешь, – шепчет на ухо, – это только начало пути.
– Нет, ты не понимаешь, – говорю, – ты и я, этот дом, это и есть мечта!
– Иногда нужно отдалиться от мечты, чтобы приблизиться к ней.
Молчу.
– Вик, ты должен помнить, что нет неправильного выбора. В нужное время ты придешь туда, куда всегда шел. Это неизбежно.
Тишина.
Слышно лишь наше совместное дыхание.
В глухоте ночи, где-то очень далеко, в гуще деревьев на вершине горы, послышался затяжной скулящий вой.
– Кру…
– А?
– Мне страшно.
Той ночью я видел сон, где играл с собакой. Собака была добрая и светлая, как лабрадор. Делая широкий взмах, рука бросала мячик, так далеко, насколько можно закинуть. Мячик летел по дуге, ударялся о землю и продолжал скакать по траве. Быстро и весело катился, как колобок.
А я бежал следом, очень быстро, туда, неизвестно куда, за мячиком, прыгая по траве и кочкам. Несся с высунутым языком. Уши гнулись в потоке ветра. Из-под лап вылетали вырванные клочки травы. Ничего не было нужно – только радостно бежать.
Когда я нагонял мячик, еще скачущий, то с хрипом вгрызался. И, беспокойно дыша, возвращался, капая слюнями. Довольный, мол, смотрите: «У меня мячик во рту!».
Махал хвостом как бешеный. И это был хвост, дополняющий меня. Счастье струилось и распирало. Хотелось пометить все деревья вокруг.
Гляжу на мячик добрыми глазами. На языке слюни. Машу хвостом. Таким родным хвостом…
Высшее проявление Любви заключается в том, чтобы предоставить человеку свободу – быть собой и двигаться собственным путем. Так говорит Кру.
ГЛАВА2: ОСЕНЬ
СТРАХ
Что такое приключение? Это не побояться и оседлать волну. Можно прятаться, лениться, закрывать глаза и считать, что тебе это не нужно. Но волны все равно там, накатывают, бьются о бежевое основание мечети. Двухсотметровым гигантом поднимается та из воды и, выпрямив спину, устремляется высоко в небо, чиркая макушкой самые облака.
Мечеть стоит, вопреки неудержимому натиску океана. Словно корабль, навсегда бросивший якорь. Разрезает монолитным носом наглые волны. Ребятишки, дюжина коричневых точек в шортах,