Что есть сил, угодил. Звякнул шлем кузнеца.
Завязалась тут куча-мала на тропе.
Что нарёк себя Вороном, крикнул своим:
– Эй, доспехи не мни! Не испорти товар. –
Сам же встал на пути, посредине тропы,
Чтоб монахи уже убежать не смогли,
И, топор из-за пояса вынув, сказал:
– Вы же, стойте спокойно. Иначе – беда!
– Перестаньте! – Варнава ответил. – Ведь вы
Христиане, небось! Грех же – грабить людей!
Или кары небес не боитесь уже?!
– Замолчи! А не то мы вас всех перебьём! –
Закричал на него, поднимая топор,
Бородатый разбойник. Кузнец же, меж тем
Изловчился под грудой ударов и тел,
Поднапрягся да встал. И давай черед сеть
Одного за другим в лес кидать молодцов,
Что повисли на нём, словно стая волков,
Лося старого в чаще зимой обложив.
Сеть мешала ему, и тогда Тихомир
Вынул нож свой красивый, подарок отца,
Да ударом одним сеть совсем распорол.
Тут достал он свой меч да как начал вокруг
Им орудовать ловко: ножи, топоры
Полетели из рук молодцов по кустам.
Тут с дубиной один налетел со спины.
– Сзади!!! – крикнуть Макарий успел. И кузнец
Вмиг прикрылся щитом. Громыхнул крепкий щит,
Словно гром прогремел в час вечерний в лесу.
И тогда со всей злости ударил кузнец
И дубину дубовую как стебелёк
На две части рассёк. Нападавший застыл,
Не поверив глазам; и от страха не мог
Шевельнуть ни ногой, ни рукой; так стоял
И погибели ждал, и бежать уж не мог.
А друзья его, видя такую беду,
Ждать не стали конца, скрылись в тёмном лесу.
Оглянулись монахи, – и Ворона нет,
Словно это был сон, приведенье в ночи.
Пребывая ещё в ярой злости, в пылу,
Раздражённый за то, что хотели раздеть,
Что напали так подло, кузнец Тихомир
Замахнулся мечом, и ударить хотел,
Но услышал вдруг:
– Стой, Тихомир! Не убий! –
Так Варнава вскричал, и успел в самый раз:
Возле шеи разбойничьей меч свой едва
Удержал Тихомир, не насытив его
Побеждённой заслуженной кровью врага.
Меч кузнец опустил, в ножны, молча, убрал.
Только тут шевельнулся разбойник, и вдруг,
Неожиданно видя спасенье своё,
На колени упал он и слёзы пустил.
Этот дюжий детина ревел, как дитя:
– Я всю жизнь буду Бога молить за тебя,
Что меня не убил ты теперь, пожалел!
И за вас за троих буду Бога молить…
– Ты крещёный? – сурово спросил Тихомир.
– Вот он, крест, – и разбойник достал показать
Из-за пазухи крест, что на шее висел.
– Поклянись на кресте, что отныне вовек
Не пойдёшь по дорогам ты грабить людей!
А не то я тебя… – пригрозил Тихомир.
И разбойник поклялся, что больше уже
Никогда