владеющую хуннским языком и обладающую такой ошеломляющей красотой, что один из охранников, случайно увидев её, впоследствии добровольно согласился стать евнухом в гареме Мэн Фэна, лишь бы видеть её сказочную красоту. Решив использовать для интересов империи одну из наложниц, Мэн Фэн, зная, что она окажется на ложе варвара, брезгливо прервал с ней интимные отношения. Не показываясь на глаза степняку, стал упорно и пристально изучать Сюуньзана, стараясь уловить и понять саму душу кочевника. Изучал каждый поворот головы, улыбку, манеру есть пищу, жесты. Неоднократно усыплял и, раздев донага, дотошно осматривал каждый шрам, каждое родимое пятно, чтобы впоследствии, испытывая мучительные боли, в точности нанести эти шрамы на своё тело. Много раз встречался с красавицей и умницей Мэй Ин, приказывал доносить каждое слово, произнесенное пленником, наставлял и учил, как вести себя дальше. Сюуньзан на все вопросы о своей прошлой жизни, о месте рождения, о родственниках и друзьях, которые как бы невзначай задавала Мэй Ин, отвечал без утайки, честно. На другие вопросы, касающиеся любых других сторон хуннской жизни, которые могли навредить отчизне, Сюуньзан попросту не отвечал. Зная, что он днём и ночью находится под неусыпным наблюдением ханьцев и что Мэй Ин, делившая с ним ложе, является доносчицей, отчётливо понимал, что жив и не замучен до смерти только потому, что ханьцы хотят использовать его для своих непонятных ему целей. С каждым днём, чувствуя, как к нему возвращается прежняя сила, Сюуньзан, отбросив приходившие ранее мысли о самоубийстве и догадки о дальнейших действиях врага, решил, во что бы то ни стало, раздобыть меч и коня и бежать в степи. Пока стал терпеливо ждать удобного момента для осуществления своего намерения.
Скрытно наблюдая за степняком, вживаясь в его истинную сущность, приобретая его привычки, Мэн Фэн одновременно учился скакать на лошади, стрелять из лука, как настоящий хунн. Но так как последнее давалось с огромным трудом, ему захотелось посмотреть, как стреляет Сюуньзан. Для этого через одного из воинов, охранявщих варвара, вручил тому в руки сяньбийский лук с одной стрелой. Сам, находясь неподалёку, стал скрытно наблюдать за степняком. Получив от стражника лук, любовно осмотрев оружие со всех сторон и с усмешкой оглядев охраняющих его вооружённых ханьцев, Сюуньзан не стал стрелять в указанную ханьцами мишень. Взял лук в левую руку, правой – сжал тетиву со стрелой в кулак и, как будто разрывая что-то, резко взмахнул обеими руками. Мгновенно выпустил стрелу, которая с расстояния двести шагов попала в шею караульного, стоявшего у куста опавших роз. При этом до крови поранил тетивой большой палец правой руки. Застрелив караульного, показав таким необычным способом свою меткость, Сюуньзан, к удивлению многих, не был наказан Мэн Фэном за убийство стражника.
Шло время. Дни превращались в недели, недели в месяцы, и тут произошло одно событие, которое случается у многих женщин на земле. Общаясь с двумя похожими между собой мужчинами, один из которых непременно
