Узнав через некоторое время, что Сюуньзан доставлен в одну из башен Стены, Минь Кунь приказал Мэн Фэну как можно быстрее перевезти пленника в крепость, тот, взяв с собой сотню воинов и несколько повозок, немедленно покинул Сэньду.
Прискакав к башне, в которой находился пленный жичжо ван, Мэн Фэн, одетый в богатые доспехи, в шлеме, скрывающем половину лица, в сопровождении трёх воинов вошёл в тёмную, всего с несколькими бойницами, башню. И направился к тому месту, где на полу, на охапке грязной рисовой соломы в окружении лекаря и нескольких воинов охраны, освещаемый факелами, лежал раненый Сюуньзан. Посмотрев на опухшее, покрытое синяками и кровяной коростой лицо Сюуньзана, Мэн Фэн приказал лекарю сменить повязку, и лекарь, осторожно сняв тряпку с плеча жичжо вана, стал наносить на рану целебную мазь.
Тут лежавший без сознания Сюуньзан неожиданно для всех очнулся и, обведя затуманенным взглядом сгрудившихся вокруг ханьцев, испытывая некоторый стыд от того, что враги видят его в лежачем, беспомощном положении, с трудом превозмогая боль, сел на пол, прислонившись спиной к шероховатым, плотно подогнанным друг к другу камням стены. Чувствуя, как уходят последние силы, угадав в Мэн Фэне важного сановника, поглядев на него узкими шелками опухших глаз, на ханьском языке с презрением в голосе, произнёс:
– Ну что, ханьская гиена, рад, что поймал меня, хуннского воина? Теперь твой плешивый император – порождение червя, щедро осыплет тебя милостями и, может быть, отдаст тебе в жёны одну из многочисленных дочерей, рождённых от своих бесчисленных блудниц.
Услышавшему эти слова кочевника, Мэн Фэну потребовалось огромное усилие воли, чтобы тут же, выхватив меч, не изрубить хунна на мелкие кусочки. Он, отвечая на слова степняка, с ненавистью изрёк:
– Это ты гиена, а не я, раз ты сидишь передо мной, привязанный цепью к стене и не можешь встать на две ноги, как подобает человеку! И тебя, гиену, осмелившуюся оскорбить императора Великой Ханьской империи, ожидают такие пытки, о которых ты никогда не слышал!
По завершении «разговора», произошедшего между ханьцем и хунном, присуствующие рядом воины стали недоуменно переглядываться, шепотом переговариваться о чем-то. Заметив их поведение, Мэн Фэн заинтересованно спросил у них, что случилось и о чем они тут шепчутся? В ответ услышал, что они очень удивлены невероятной схожестью его голоса с голосом пленного варвара. Не придав большого значения словам воинов, чувствуя, кроме ненависти к Сюуньзану, ещё какое-то странное необъяснимое чувство, Мэн Фэн велел вынести из башни вновь потерявшего сознание Сюуньзана и, погрузив в повозку, следовать за ним в Сэньду. Остальные трое хуннов, вывезенные вместе с Сюуньзаном с места засады, умерли от ран по дороге.
Глава 3
Во время короткого пути следования в крепость, подводя итоги прошедших дней, вспоминая схватку с варварами на поляне,