– И обезболов ещё, – сдавленно говорю невозмутимой продавщице, высыпая из кошелька на прилавок всё, что там есть. Мелочь раскатывается в разные стороны, словно суетливые тараканы, когда включаешь на кухне свет.
Не было печали…
Глава 13. Аденокарцинома
Беда современных врачей в том, что они практически не видят здоровых пациентов. Сравнивать не с кем.
С утра опоздала на работу на сорок минут, хотя всегда приходила раньше всех. Я не знаю почему так вышло. Сама удивилась. В парке сильный гололёд, шла медленно, ну и… видимо, так сильно хотела дойти до работы… И ещё боялась опять упасть. Плюс заторможенность какая-то в голове, туман.
Наши даже волноваться стали – звонить на трубку, а я иду, в ушах звенит, не слышу. Они – еще больше волноваться! Прихожу, раздеваюсь, не торопясь; тут влетает Ирка, начинает меня трясти и орать:
– Ты что меня так пугаешь? Ты знаешь, что я это! Это! Переволновалась я, вот что!
Нашла из-за чего.
– Да гололёд там просто, – отвечаю задумчиво. Что это со мной, правда? Всегда была такая пунктуальная, а тут вот… Надеваю халат, привычно сразившись с молнией и в очередной раз победив. Бинго! – Иду уже, иду. Не кипишуй.
– О, а что это у тебя? – Ира тычет пальцем в воротник, надетый на шею.
– На свидание сходила, – отвечаю ей правдой, которая всегда обескураживает.
Ира хочет, было, засмеяться, но в последнюю секунду передумывает, давит в себе улыбку.
– Плохо что-то помню… Башкой об лёд вроде приложилась, – отвечаю ей подробнее. – Теперь в ушах звенит.
Голова кружится, поэтому осторожно приземляюсь на диван. Ира смотрит внимательнее и говорит:
– Головушку надо беречь. В неё не только кушают! Там мозг, между прочим!
Мозг, ты в курсе? Ща мы тебе кофейку…
Сегодня в смене работают коллеги, с которыми мне не страшно. Это значит, что есть с кем посовещаться. Наша симпатичная рыженькая Сашка вон – вообще кладезь знаний. Её главное достоинство в том, что она никогда ничего не говорит под руку.
«Не то, что ты», – звучит в звенящей голове.
А опыта и знаний у неё не просто больше, чем у меня, а гораздо, гораздо больше. Это невозможное сочетание – кладезь знаний и умение молчать – меня полностью в ней подкупает. Так что я спокойна. Или Ирка вон…
– Проконсультируешь? – Аля протягивает мне рабочий телефон, с опаской глядя на шейный воротник.
– Давай, – соглашаюсь.
– Скажите, – в трубке слышится мужской голос. – У моего щенка ухо сначала встало, а потом упало. Потом опять встало, и опять упало. Что это?
– Ну, – размышляю вслух. – Может, ему глюкозамина или хондроитина не хватает. Подавайте желатин с едой, что ли…
– А мужикам желатин можно? – перебивает меня мужчина, громогласно хохоча на том, не побоюсь этого слова,