– Хочешь, принесу тебе в комнату? – спохватилась Наташа.
– Нет, ты мне такие не сделаешь, я хочу белый поджаренный хлеб с чесночным маслом и селедкой, а еще хочу ваш домашний салат из баклажанов и круассаны с клубничным вареньем, и все запить сладким ванильным молоком, а еще мне понравились тарталетки с куриной печенью и сливочным соусом, только надо порезать в них немножко лучку и добавить острого кетчупа, а в постель я возьму безалкогольное пиво и торт со сливками … – с блаженной улыбкой Юля закатила глаза и облизнулась.
– Какой ужас, – Наташа прикрыла рот рукой, – иди одна, я даже смотреть не смогу, как ты будешь это есть.
– Подожди, вот забеременеешь, я на тебя полюбуюсь, – Юлька встала с кровати и потянулась, – пойдем, пузожитель мой, червячка заморим, – она погладила живот и уставилась на подругу, – больше не будешь плакать?
– Не буду, – пообещала та.
– Ну, тогда спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – подружки поцеловали друг друга в щечки.
Юля вышла из комнаты.
Наташа выключила свет и подошла к окну.
Была теплая звездная ночь. Ветер тихонько шелестел листьями в кронах высоких лип. В саду пахло поздними розами.
– She's like the wind through my tree, – вспомнила она их с Эдвардом танец посреди ночной нью-йоркской улицы под песню Патрика Суэйзи и прошептала, – ты тоже забрал мое сердце, но так и не понял, что наделал… Конечно, я подумаю обо всех, о родителях, о детях, о Мэтте, – шептала она, прижавшись лбом к стеклу, – а что же мне делать с моей любовью? Как мне больно, ой, ну как же мне больно.
Она снова заплакала, вышла из комнаты и быстрыми шагами направилась в сторону пляжа.
США, Нью-Йорк, особняк Престонов, воскресенье 25 сентября 1988 года
Эдвард стоял посреди гостиной и вспоминал прошлогодний прикол с тортом. Здесь она стояла рядом с ним, вот здесь на столе стоял торт. Он вспоминал ее задорную улыбку и счастливый радостный смех.
«Нат», – грустно подумал он, – «где ты»?
Мимо сновали нанятые официанты, убирая со стола грязную посуду и сворачивая испачканные скатерти.
«Ну, вот теперь можно и напиться», – Эдвард стянул со стола полную бутылку виски и медленно направился в сторону пляжа. Он шел по знакомым дорожкам сада, вспоминая прошлое лето. Вот по этой дорожке она убегала от него, здесь они с детьми играли в рыцарей и чудовище, на этих качелях он сидел с ней рядом.
Эдвард спустился по ступеням каменной лестницы на пляж, прошел вдоль залива, и, как был в дорогом костюме, опустился прямо на песок.
Он долго так сидел, отрешенно глядя в темноту, перед ним стояла нераскрытая бутылка.
«По-моему, кто-то плачет», – вяло подумал он, – «или мне просто кажется». Он потянулся к бутылке с виски, открутил крышку, поднес ко рту и вздрогнул от неожиданности. Мимо него пробежала Наташа. Она плакала и произносила… ЕГО имя? Эдвард помотал