– Все, мне конец!, – мелькнуло в голове.
Через полчаса Жозефина открывала дверь своей квартиры.
Они посмотрели друг на друга. А потом порыв бешеной страсти бросил их в тесные объятия. Он и не предполагал, что способен на такой взрыв эмоций, и на такую нежность. Что он может быть таким. Что такое вообще возможно.
Счастье переполняло его.
Они были счастливы оба!
Теперь, когда они стали близки по-настоящему, они говорили, говорили, и не могли наговориться.
Им хотелось знать все друг о друге. Все, что было в их жизни до встречи.
– Почему ты выбрала меня?, – задал он так долго мучивший его вопрос.
– Потому, что любовь не спрашивает.
Она помолчала, задумалась.
И неожиданно заметила:
– А может, разочаровалась в молодых.
Задумалась Ее взгляд ушел куда-то вглубь себя. В это мгновение она была далека от него.
Перед ее глазами стояло перекошенное злостью лицо Жюльена, Чувственное и порочное. Они были вместе уже несколько месяцев, когда он неожиданно привел незнакомую девушку и пытался уложить ее к ним в постель, считая, что в этом нет ничего особенного. Любовь исчезла сразу. Жозефине он стал противен. А он разозлился, кричал, что она дура, отказывается от удовольствия любви втроем.
Вздохнула протяжно. Она не хотела больше ошибаться. Ей так нужна была любовь сильного, уверенного в себе, порядочного человека.
По ее молчанию, по тому, как она тяжело вздохнула, Петр Иванович понял, что у нее до него был неудачный роман.
Квартирка у Жозефины была маленькой, чистой, скорее строгой. Ничего лишнего. Никаких картин. Живые цветы, книги.
– А где же ты рисуешь? – удивился Петр Иванович. Жозефина пообещала показать ему студию, которую снимала вместе с подругой. Сказала, что художник должен отдыхать от самого себя.
Вышла приготовить кофе.
На столе лежали альбомы по искусству.
Петр Иванович потянулся к одному из них.
Пикассо.
Захотелось посмотреть, почувствовать, что было таким близким для Жози.
– Мне нравится Пикассо. Особенно эта картина, – сказала Жози, когда увидела, на чем задержался взгляд Петра Ивановича. – Называется «Жизнь».
Она задумчиво продолжила:
– Жить так непросто. Страдания – от рождения до самой смерти. Смотри, как здесь мужчина оберегает свою любимую от старости и смерти. И как он прекрасен. Искусствоведы все спорят об этой картине. А мне так все понятно….
Она склонилась к нему. Замолчала.
– Я хочу, чтобы и ты меня защищал. Оберегал. Теперь я не одна. У меня есть ты.
Он ощутил в себе нежность отца. Понял, как она одинока и как он нужен ей. Он должен защитить ее.
Встретил ее проникновенный взгляд. Обнял, прижал к себе.
* * *
Командировка кончалась.
Петр Иванович познал всю боль и трагедию мужчин, имеющих помимо