Так Добрыня распознал в толпе того, кто должен был на долгое время стать его главным соперником, а потом и другом задушевным.
В отличие от самого князя, этот воин был его намного старше, высок и поразительно хорош собою. Он и в самом деле считал себя первым. И никто не посмел бы из воинов княжьих оспорить это. Он знался с магами и чародеями. Многие побаивались его влияния, и в спор с ним никогда не вступали. И сам князь хорошо понимал, что многое и в сражениях и в мирной жизни будет зависеть от настроения Дуная. Ему не могло нравиться такое влияние богатыря, но у него не было выбора. Он один на всем белом свете знал, как ему великий стол достался. Упускать что-то и терять только потому, что он поссорился с первым своим богатырем, было не в его правилах. Он и не собирался этого делать. Несмотря на свою молодость, Владимир многому научился.
Дунай хорошо понимал, что хотя юный князь не слишком умен, но то, что касается власти, он усвоил очень хорошо и защищать ее будет до конца. Но он не собирался уступать ему ни в чем. Если бы кто-то в этот день сказал Дунаю, что с появлением незнакомого юноши положение его может пошатнуться и очень сильно перемениться, он никогда не поверил бы этому
– Недолго осталось тебе нос задирать, будто ты самим Святославом рожден был, – упрекнул его Мефи.
Речей его в то время никто не слышал, потому что говорил он сам с собой, и внимательно следил за тем, что происходило. Дунай немного задержался около юноши и спросил его:
– Уж не к великому князю на службу ты пожаловал?
– Да, думаю, что он слышал обо мне
– Какая самоуверенность, уж, не из Рязани ли ты тот самый боярин, который никак добраться до светлого града не может.
– Нет такого пути, который я не пошел бы, препятствия, которого не одолел бы. Ну, а то, что немного припозднился, всякое случиться может.
Дунай взглянул на него с вызовом. Парень был не лыком шит, и в последнее время никто с ним так вольно не разговаривал. Что он себе позволяет? Ничего не сказал на это Дунай. Но злобу лютую, затаил, и думал, как бы его поставить на место. А место его будет безвозвратно потерянно. А вместе с ним и влияние на князя, которым он так дорожил.
– Хорошо, – заявил он, – встретимся на пиру, там еще посмотрим, чего ты стоишь. Может быть только языком, и умеешь сражаться.
Такое обращение одного из воинов, пусть и считавшегося первым и бывшего старше его самого, не слишком – то нравилось Добрыне. Выясниться все должно было немного позднее. И неизвестно кто из них в этой странной схватке победителем окажется. Самому Добрыне еще нечего было пока терять, в то время как Дунай готов был яростно бороться за то, что, как он считал, им завоевано, и давно уже ему принадлежало.
№№№№№№№
Свита