Зло и прелестно
В ангельской песни
С грубой гортанью.
Тронь эти бездны
Новым восстаньем.
Русская муза
Я был – кричал,
Пророком слыл,
А сукам стлал
Остатки крыл,
Я ссыльным стал,
Но в шутку все,
Неряхой спал
В углу твоем.
Мне выл причал,
Людей толпил,
Чтоб я печаль
Их утолил
Своим вином…
В моей стране
Мне срублен дом
Жестоких стен,
И светит в нем
Рублевский лик –
В углу твоем,
Где я поник.
Моей вине
Заклад – немал:
Я ныл, что снег
Водою стал,
Но плыл – река
Меня несла.
Тонул – рука
Меня спасла.
Твоя. Но я
Забыл, что мы –
Адепты дня,
Святые тьмы.
Я плел – ты цвел.
Я врал – блистал.
В углу моем
Твой лик дрожал,
Твой лик темнел,
Бледнел и гас.
Я был у дел –
А ты был пас.
Но пробил час,
И ты сверкнул –
А я за нас
Двоих уснул,
И по весне
Я был – как все.
Я знал, что мне
Не быть. Быть не.
Я так устал
От всех бежать.
Мой поезд встал.
Святая рать
Вся полегла
Давным-давно.
Я не со зла.
Мне все равно.
Я, может быть,
Не должен жить.
И не наречь.
И не сберечь.
А рекам – течь,
А звездам – бог…
Прости, что лечь
С тобой не смог,
Когда нам в том
Была нужда.
Вернись в мой дом,
Скажи мне «да».
В вечности
В вечности – что мы забыли в вечности? –
Я загляжусь в тебя исступленно,
А ты – отвернешься,
Крови напьешься,
В зеркало, полночь и тени влюбленный.
Странно – слышу – спорят с собой,
Настаивают, что – ничто,
И снова-здорово грешат с тобой,
Как с собственной жгучей мечтой.
С чем еще и грешить – не правда ли?
В вечности
Доза сердечности –
Малая толика
Лезвийных колик.
Мало ли мы уже падали?
В вечности – что мы наденем в вечности?
Красное, черное, пепел…
Чертова кукла,
Где моя музыка,
Сны о полете и небе?
Нет!
Нет!
Вот тебе!
Много раз!
Что-то в нас
Не то, не так –
Брюзжанье мысли,
Чужие выси,
Холодной кости
В крови – маяк.
Пустынный остров.
Обглодан остов.
Острее острого
Шпаги в тростях.
Слоновьи