Костенко удивленно вскинул брови.
– Ко мне вчера Игорь Демихов поступил…
– Да ну?! Он как, за что? А увидеть его можно?
– Он по 205-й за терроризм, на десяточку. А вот насчет увидеть проблема, у него амнезия. Вот начинаем его лечить сейчас экспериментальным путем.
– Послушай, Олежек, как только он будет в форме, дай мне, пожалуйста, знать. Для меня важно будет с ним поговорить.
– Как прикажете, товарищ генерал!
После ухода генерала Козырев вновь вызвал к себе Ливадного.
– Алексей Алексеич, сможешь ускорить лечение Демихова?
– Постараюсь, если нужно, но вообще-то есть медицинский план, всему, как говорится, свое время. А что за спешка?
– Небольшая утечка информации… А вообще это не твое дело. Значит, сможешь?
Прошло еще минут 10, и на месте Ливадного уже сидел Соболевский.
– Он обо всем знает.
– Твою мать, он что, по пятам за мной ходит, что ли?
– Не знаю, мое дело сообщить тебе.
– Это плохо. А что Ливадный сказал, сможет ускорить?
– Сказал, что постарается. А ты давай, свяжись с волей и начинай почву подготавливать. Все быстро должно пройти, чтоб пуля просвистеть не успела – от побега и до…
– Понял. Сегодня же свяжусь со следаком.
Подполковник Юрий Ильич Кирсанов для своих 45 лет выглядел весьма моложаво и подтянуто. И этот внешний вид в значительной степени дополнял его недюжинные интеллектуальные способности, за что его ценил не только сам генерал Костенко, но и его 40-летняя супруга. Эффектная блондинка Олеся Костенко, правда, не могла похвастаться большим количеством свободного времени – все-таки основную его часть она проводила на глазах у мужа, – но раз в неделю пару часов своему любовнику уделяла. Искать кого-то моложе или из другого круга у Олеси не было ни желания, ни возможности – Кирсанов-то практически всегда был рядом с сиятельным супругом, да и устраивал ее и как постельный партнер, и как неглупый и галантный кавалер (солидный возраст подполковника давал о себе знать). Их связь продолжалась уже 17 лет – с того момента, как ее оставил по-настоящему любимый и, наверное, единственный настоящий мужчина в ее жизни, в отношении которого она была уверена – он живет ради нее, и их взаимные чувства слишком прочны, чтобы не выдержать испытания разлукой. Да, Олеся слишком сильно любила Демихова. Настолько сильно, что даже столь длительное расставание не смогло деформировать или видоизменить ее чувства. Но в последнее время она стала задумываться о том, что больше не увидит своего единственного – слишком много времени прошло с их последнего свидания, вестей от любимого не было, а ее биологические часы пошли на убыль. И мысли эти очень ее тяготили. Тяготили и отношения с сыном, который все больше тянулся к Костенко, даже не подозревая о том, кто его истинный отец. От всех этих грустных мыслей ее в какой-то степени и спасал Юрий Кирсанов. Он знал о ее отношениях с Игорем еще со времен первой Чеченской, хранил ее секреты очень