Действительно, чем больше узнаёшь о жизни наших предков, тем больше удивляешься их ранней «взрослости». Причём речь идёт не о каких-нибудь мрачных сектах, намеренно лишавших детей детства – нет, раннее и сверхраннее взросление было нормой решительно у всех народов.
Посетители Эрмитажа едва верят своим глазам, разглядывая рыцарские доспехи… на семилетних! Эти мальчишки уже отлично держались в седле и владели оружием – оставалось научиться делать то же самое – но в броне с ног до головы… И не сегодня – завтра – жениться.
Нормальный брачный возраст средневековой Европы – 12 лет. Вспомните, какими словами мать выгоняет замуж четырнадцатилетнюю Джульетту: «Сама я в твои годы давно уж матерью твоей была!» Несложно подсчитать, что сварливой старухе Капульетти – 28, не больше…
А как обстояло дело у нас, на Руси? Образ жизни простонародья не менялся веками – и у казаков, у сибиряков было в порядке вещей доверять оружие… шести – семилетним детям. Не добудешь себе ужин – ляжешь спать голодным. Так ли уж нужна была семье его добыча? Нет, семье нужен был охотник и воин, способный себя прокормить и за себя постоять, даже если останется без семьи – в результате вражьего набега…
А «призывной возраст» в Киевской Руси потрясает наше воображение – 13 лет!
Да и в гораздо более поздние времена, в ХVIII веке, название известного романа «Пятнадцатилетний капитан» не показалось бы парадоксом – такие военные карьеры особой редкостью не были. А ведь это – колоссальная ответственность – за подчинённых…
Работать крестьянские дети начинали с тех пор, как себя помнили – от посильного (а то и непосильного) труда освобождались лишь «убогие» – калеки. И отлынивать от дела – значит, добровольно признавать себя неполноценным. Детям это совершенно несвойственно.
И обрывалось детство – переходом во взрослую жизнь. Такой категории, как «молодёжь» просто не было!
У Пушкина в «Евгении Онегине» няня объясняет Тане, почему она «не слыхала про любовь», рассказывает о своём замужестве:
«Мой Ваня, моложе был меня, мой свет, а было мне тринадцать лет»…
Обычная судьба крестьянки. Понятно, что ни няня, ни Ваня ни дня не считались «молодёжью». Уже к семнадцати годам это – крепостные пахари, обвешанные детьми.
А теперь представим себе на секунду, что все эти подростки – рыцари и юные матери, воины и охотники – вздумали бы скандалить с родителями, отстаивая своё право на пирсинг и дискотеку. Доказывая глоткой свою взрослость. Смешно?
Взрослый – это тот, кто выполняет функции взрослого, берёт на себя взрослую ответственность. И, получается, возраст здесь не имеет решающего значения. Но всё же – куда наши предки так спешили, как будто боялись не успеть?
И почему переход из молодости в старость был столь же стремительным? Старушкам из русской классики – Простаковой или Лариной, – явно