Возможна ли такая крайность в жизни, или это – намеренное заострение проблемы? А разве так уж мало вокруг людей, «не определившихся»? Не научившихся быть «равными самим себе», способных на мелкие, а то и крупные пакости «случайно», под влиянием людей и обстоятельств? Страшно представить себе такого человека где-нибудь в партизанском отряде…
Наши возможности влияния на других людей очень невелики, возможно даже, что они «стремятся к нулю». Но влиять на самих себя, анализировать свои слова и поступки, смотреть на себя глазами окружающих – это мы можем – и обязаны. И, наверное, каждый согласится, что лучше быть «хорошим», чем «плохим», и лучше «плохим», чем «никаким».
Почему эти слова взяты в кавычки? Потому, что столь общие характеристики – это для уровня мышления детского сада. Но для краткости можно использовать и их – ведь они предельно ёмкие.
***
Всё это относится к индивидуальным человеческим характерам. Гораздо более спорное явление – характер народа, нации. Можно ли сомневаться в том, что он существует? Ведь невозможно себе представить «никакой» народ, не сумевший внести в копилку человеческого опыта – ничего. Если такая общность людей когда и была – то сгинула, не оставив о себе и памяти.
В общественном сознании прочно утвердились стереотипы о немецкой деловитости, английской чопорности, французском легкомыслии, украинской щедрости, китайском трудолюбии, русской широте души… Насколько они верны? Никто никогда не вёл серьёзной статистики, выясняя, какому проценту народа свойственны «типичные» черты. Но несомненно одно – то, что та или иная нация считает правильным, образцовым – она культивирует в себе и своих детях. И те, кто теснится на маленьком пространстве, будут психологически отличаться от обладателей «полумира», а «земледельцы» будут иметь мало общего с «торговцами». И едва ли найдут у себя хоть что-нибудь общее с «завоевателями».
Нередко соседям по планете случается и заблуждаться. Можно ли ответить на вопрос, кто – самый «революционный» народ, самые большие бунтари?
В XVI веке мир был уверен, что это – голландцы! В XVII – англичане, в XVIII- французы, в XIX на эту роль претендовали поочерёдно греки, венгры, аргентинцы. В XX- русские. В XXI, похоже, «главные революционеры» окажутся в мусульманском мире… Всегда более всего впечатляла последняя революция.
Впрочем, сегодня говорить об отличии национальных характеров считается едва ли не дурным тоном. При таком обострении национальных самосознаний и самолюбий затевать подобный разговор – всё равно, что ступать на минное поле. Но это никак не отменяет того факта, что общие черты, присущие представителям того или иного народа, действительно, существуют. И формируют его особенности территории и климата, история и традиции,