– Что на этот раз? – с нескрываемой досадой спросил Мортен.
– Думаю, не стоит отправляться на задержание в столь большом составе. Преступник услышит наше приближение издали и успеет скрыться. Так что хватит и двух человек.
– Отменно! – подпрыгнул Мортен, осенённый злорадной мыслью. – И одним из них будете вы!
– Простите, комиссар, – вмешался пухлый, похожий на дубовый бочонок ажан Бернар, – но ведь мсье Рено не полицейский!
– Ничего, – отмахнулся Мортен, – пусть разомнётся! А то языком молотить каждый умеет, а как до дела дойдёт – тут же даёт деру.
– А кто же второй? – поинтересовался Банвиль. – Позвольте, я!
– Вот ещё! – фыркнул Мортен. – За этим пройдохой, – он указал на Дариора, – глаз да глаз нужен! Так что с ним пойдёт самый опытный и надёжный из всех присутствующих здесь полицейских!
– Я? – осторожно спросил седовласый Луи.
Дариор весело хмыкнул, а Мортен взбесился пуще прежнего:
– Осёл! Кто здесь комиссар? Только я один смогу безукоризненно, как говорит наш сочинитель, справиться с этой задачей!
– Но, комиссар, – осторожно начал не блиставший красноречием Луи, – вас же не так давно ранили в руку. Да и к тому же в прошлый раз вы не сумели одолеть бакалейщика с набережной. Мы все понимаем, что возраст даёт о себе знать, но…
После этих слов комиссар разразился такими ругательствами, что зеваки отпрянули от окон, а Дариор непроизвольно поморщился. Теперь каждый понимал, что пройдёт немало времени, прежде чем всё вернётся на свои места. Комиссар бушевал как никогда. Причём доставалось всем: ажанам, ненавистному Дариору, жителям местных домов и даже погоде! Но особенно Мортен ругал правительство, отказывавшее полиции в высоких зарплатах. Досталось и заварившему кашу Луи, но комиссар в скором времени перешёл на Дариора, который, по его мнению, был виноват всегда и во всём. Но стоило Луи немного успокоиться, как Мортен снова взялся за него. Он старался указывать ему на все возможные и невозможные недостатки, кричал без передышки, и самое главное – делал это с огромным талантом. Следя за ним, Дариор понимал, что, если чем-то комиссар и наделён от рождения, так это умением вовремя и не вовремя, а точнее – везде и всегда обругивать каждого попавшегося на пути. Наконец, Мортен перешёл на излюбленную тему – обратил свой взор на ненавистных англичан. Досталось всем: королеве, герцогам, инспекторам, разносчикам газет и даже кошкам, которые якобы всегда мешаются под ногами. Все постепенно успокоились, поскольку после унижения Великобритании обычно следовало успокоение, но тут как назло комиссару подвернулся блуждавший рядом дворник. Вопли возобновились, и уже никто не мог ручаться за свою безопасность. Наконец, после того как Мортен научил дворника работать метлой, над улицей повисла благоговейная тишина. Тяжело дыша после великой тирады, комиссар как ни в чём не бывало зашагал