А теперь представьте себе Тверскую улицу, подземный переход на Пушкинской площади. Огромная, бесконечная толпа шуб, дубленок, кожаных пальто и курток, невиданное доселе обилие живых цветов, несмолкающее гудение разговора. А наверху, на улице бесконечные волны рекламных огней, визг тормозов… И над всем этим – дым от сигарет, как правило, «забугорных», и даже тут, пусть едва уловимый, но стойкий запах таких же дорогих духов. А немного в стороне, чуть не под ногами – нищие, нищие, нищие…
Они появились в Москве как-то сразу и также незаметно, и почти в таком же количестве, как богатые шубы и кожаные пальто. Их никто и не замечал. По крайней мере, так казалось. А еще – разговоры, везде и всюду об одном и том же, и с одним и тем же резюме: обратного пути нет! Имелось в виду советское прошлое.
Это и была демократия. И был у нее гарант – Президент. Решительный, бескомпромисный. Каким и должен быть гарант демократии.
К прозаику Виктору П. демократия постучалась, спустя два месяца после того, как его жена устроилась на работу в контору по купле-продаже недвижимости. Постучалась решительно, как и все, что делала демократия. Виктор П., ничего не подозревавший, дверь открыл сразу – был белый день.
– Вы Виктор П.?
– Я. А в чем дело?
– Это, – демократия ткнула в глубину коридора, – квартира вашей супруги. Выписывайтесь, забирайте свои вещи и съезжайте!
– Не понял…
– Через неделю придем. Не поймешь – объясним!
И демократия ушла.
А спустя неделю, как и обещала, демократия явилась снова. Позвонила. Громко, решительно, требовательно. Прозаик Виктор П. дверь не открывал. Но демократия знала, что Виктор П. дома. Перед тем, как подняться и позвонить в дверь, демократия позвонила Виктору П. по телефону. Но прозаик Виктор П., хозяин квартиры, дверь не открывал. А как же свобода?..
И демократия ввалилась в квартиру к прозаику Виктору П. вместе с вышебленной дверью. А еще спустя какой-то час-два, в травматологическом отделении больницы, мать прозаика рыдала в изголовье изуродованного до неузноваемости сына и, как заклятая, повторяла одно и тоже: «Выписывайся, милиция знать ничего не хочет…»
Прозаик Виктор П. выписался из больницы и пошел в милицию – выписываться из квартиры, которую, к слову, получил когда-то он, а не жена.
– А вы