Герцогиня и «конюх». Роман Антропов

с вином.

      – Налей! – приказала Анна Иоанновна.

      Он налил кубок.

      Герцогиня с жадностью выпила мелкими глотками, после чего воскликнула:

      – Хорошо!.. Теперь я понимаю, почему у нас на Руси так любят прибегать к сей отраве. Мутится ум, а на душе светло так становится… Да ты, Эрнст Иванович, не волнуйся: сегодняшнее свидание будет последним с ним… с Морицем. Понял?

      – Ваша светлость!.. Вы не шутите? – бросился к ногам герцогини Бирон.  – Правда – это?

      – Правда.

      Бирон стал осыпать поцелуями руки Анны Иоанновны, а она, задумчиво склонив голову, тихо промолвила:

      – Да, да, все кончено, мой верный вассал. Ступай, скажи Эльзе Клюгенау, чтобы она пришла помочь мне одеться, а сам ожидай Морица.

* * *

      Сильно дрожали руки красавицы Эльзы Клюгенау, когда она помогала герцогине облачаться в ее парадный туалет.

      – Ваша светлость, разве вы наденете корону? – удивленно спросила она.

      – Да, надену. Сегодня я должна быть в парадной форме, моя милая баронесса.

      – По какому случаю? – не удержалась та.

      – По случаю приема графа Морица Саксонского,  – возбужденно ответила Анна Иоанновна.

      Большой приемный зал замка был ярко освещен. Засветились свечи в причудливых, огромных люстрах, отражаясь сотнями огней в высоких стенных зеркалах. В глубине зала возвышался герцогский трон.

      Анна Иоанновна в сопровождении обер-гофмейстерины вышла, сверкая бриллиантами, в зал и поднялась по ступеням трона.

      – Давно я не сидела здесь. Не правда ли, баронесса, не правда ли, Эрнст Иванович? – обратилась она к своим приближенным.

      – Да, ваша светлость,  – пробормотали те оба.

      Искреннее, глубокое изумление светилось на их лицах.

      – Ты распорядился, чтобы его привели сюда? – спросила Бирона Анна Иоанновна.