Не чувствовать себя никем.
Я чувствую себя никем.
Отговоривший вечер нем.
Холодный ветер на реке.
Жизнь разбежалась по воде,
Кругами, по пути к беде.
Я привыкаю жить нигде,
Кругами по беде-воде.
Кругами вдаль издалека
Я привыкаю жить никак,
И рвутся в клочья облака,
Не попадая ветру в такт.
Кругами по воде не к тем,
По темноте, по пустоте,
Круги, которые не те.
Я привыкаю быть вне тем.
Вне тех, которые во мне,
Вне тех, которые вовне,
Вне истин, тонущих в вине,
Вне сна и дна на дне во сне.
Кругами или же никак,
Круги, которые не в такт,
Круги, которые река,
Круги, которые века,
Изникуда, издалека,
Я чувствую себя
пока…
Что-то о стихах и жизни
(вроде бы песня)
Средневековый флёр окутывает имя.
Безвременья туман скрывает очертанья.
Красивые стихи могли бы стать твоими,
Да как-то обошлось…
Не стали.
Кроить полутона за полумраком шторы,
Свершая в мыслях путь от центра до предместий,
Мы вместе жить могли, вели бы разговоры,
Да как-то не сошлось…
Не вместе.
Мы призраки теней, мы сны дворов-колодцев,
Мы верили, что мы судьбу переиграем,
Но жизнь, должно быть, ткань – где тонко, там и рвётся.
Вот так и порвалось
По краю.
А что там на краю, где ночь, сестра печали,
Где мартовским котом в трубе завоет ветер,
Где нам гирлянды звёзд дорогу освещали?
Теперь уже ничто
Не светит.
Теперь уже никто не ходит этим краем,
Ненужные стихи теперь никто не помнит,
И в мире пустоты никто не замечает:
Ни пустоты небес,
Ни комнат.
Пройдут ещё дожди, ещё снега растают,
Омоет время мир дождями и снегами,
И повторится путь к придуманному раю
По той же пустоте
Кругами.
И постепенно ты своё забудешь имя,
Безвременья туман твою залечит рану.
А что там до стихов, что стать могли твоими,
Судьба тебя хранит…
Не станут.
Камень, ножницы, небо, перо, бумага…
Рельефом стиха для слепых, словно азбукой Брайля,
Исколотый мир внутри, расколотый мир снаружи.
А в окнах Берлин иль Париж, которые мы не брали.
А в зеркалах пустоты голубые весенние лужи.
Мы вычеркнуты из времени, даже порой из быта,
Мы вилами по воде написаны – прочитайте:
Здесь лишь неприличные буквы, изгнанные из алфавита,
Наименований таких не сыскать на карте.
Что мы взрастили в душе – вряд ли кого утешит,
Разве что боль через край – давай, подставляй стаканы,
Может, рассмотришь: