Он покосился на Вильгельмину, не сводившую с него широко распахнутых глаз.
– Господи, помилуй! – Агнед торопливо перекрестилась. Маленькая обветренная, с крепкими красноватыми пальцами рука ее так и осталась лежать на высокой груди. – Как же так? Он ведь вчера у меня пиво пил!
– Ну вот, а я что говорю! – воскликнул Гудрик. – А теперь с разодранной глоткой лежит у себя в сарае на рогоже!
– Так и есть, – кивнул Бьярни. – Одд пошел звать людей, чтобы помогли забрать тело, а мы – искать сюсломана.
– Царствие Небесное! – тихо проговорил Торлейв и тоже осенил себя крестом.
– Бедный старик! – Агнед смахнула навернувшиеся на глаза слезы. – Он ведь нравом был незлобив, никому ничего плохого… Выпить любил, ну так что с того! Кто ж теперь позаботится о теле его и о душе? Жил один, семьи не было, к богатому двору не прибился – кому он теперь нужен? Дохода тоже никакого, а с пьянства, как известно, один убыток. Кто займется похоронами?
– Клюпп как-то говорил, что у него тут есть какие-то дальние родичи, – сказал Торлейв. – Правда, они при жизни его не слишком привечали.
– Ну и что? – сказала Агнед. – Так часто бывает. При жизни не привечали, а по смерти уважат! Расскажите, как делото было? Как нашли старика?
– Того… спускались мы с холма, – начал Гудрик и икнул. – Одд веселился, горланил песню во всю глотку. Подошли к воротам – они… того… не заперты. Калитка так вот болтается туда-сюда. – Он поводил рукой, показывая, как болталась калитка. – Мы… того… вошли. Стали Клюппа звать. Сказать по правде, такой страх вдруг меня взял. Бьярни кричит: «Клюпп! Клюпп, ты где? Выйди на двор!» А кругом… того… тишина. Только снег падает да ветер качает верхушки. И так они громко скрипят – тоска берет…
– Точно, – подтвердил Бьярни вполголоса. – Будто в воздухе жуть какая-то висела.
– Подошли мы к дому и вдруг видим… того… Как раз у отхожего места он и лежит. Уже его снегом припорошило, но сразу понятно, что это… того… не просто холмик. Пошли следы искать. Снегом все укрыло, но в ельнике под ветками полно было волчьих лап – во, здоровенных!.. – Гудрик показал свою широкую шерстяную рукавицу.
– А что вас привело на Клюппов двор в такой ранний час? – спросила Агнед. – Старик-то на отшибе жил, к нему месяцами никто не захаживал. Я уж и то порой думала: вот помрет, так и будет там у себя лежать, кто его найдет?
– Должен он мне был, – неохотно пояснил Бьярни. – Срок уж давно истек.
– И что же, ты решил долг взыскать со старика? – удивилась она.
– Ну да, хотел я деньги эти стребовать с него при свидетелях.