Свадебный торт так же приятно удивил: огромный, в 8 ярусов, белоснежный и очень вкусный. После того, как молодожены разрезали торт, а гости насладились его вкусом, празднование, в целом, можно было считать завершенным. В честь молодоженов устроили фейерверк, после чего они отправились в гостиницу, поблагодарив всех гостей за присутствие на их празднике жизни. Я так же поехал в гостиницу – последняя часть фото сессии молодоженов. Уставший, около часа ночи, вернулся домой. Осталось только принять душ и уютно устроиться в своей постели. Надеюсь, завтра не будет такой жары.
И лишь закрыв глаза вдруг вспомнил о ней. Анна Озгюн. Помнится, она мне нравилась, да что там нравилась – я был по уши в неё влюблён! Тогда у неё был мужчина, которого она любила, а сейчас она замужем за турком, который делает ей дорогие подарки.
Остановив поток ненужных вовсе мыслей, постарался отправиться в страну Морфея, но образ её отчаянно не покидал меня. Однако усталость взяла своё. Нужно хорошенько выспаться, ведь завтра новый день и новая свадьба. Люблю свадьбы, правда, когда присутствуешь на них ежедневно, мозг потихоньку перенаполняется всем этим счастьем, кружевами, бокалами и прочей свадебной атрибутикой.
Не часто, но, бывает, вспоминаю этот день, когда мы впервые встретились после окончания университета, просматриваю его в своих воспоминаниях раз за разом, будто кинопленку. И так отчетливо слышу её смех, вижу её улыбку, что сам невольно улыбаюсь.
Так странно, но мне безумно нравится сочетание её имени с этой турецкой фамилией. Анна Озгюн. И никак иначе. Я бы сказал, что ей к лицу эта восточная нотка.
Глава 6.
Август 2009-го.
– Так странно, джаным. Еще вчера была в Турции, а уже сегодня – здесь, в Москве, – говорит, игриво отправляя апельсиновую дольку в рот.
– Ты говоришь об этом с такой лёгкостью, словно то, что ты живёшь на две жизни, тебя абсолютно устраивает – отвечаю ей с едва уловимым раздражением.
– О чем это ты? Можно жить на два дома, но не на две жизни. Жизнь – она одна, и каждый проживает её так, как считает нужным.
– Опять громкие слова и не более. Хорошо, я живу на две жизни. Одна жизнь – это ты, наши встречи. Другая – это мои фотографии, моя студия, книги, люди: родные, близкие и приятели, прохожие и незнакомцы, Ольга.
– Она знает о наших встречах?
– Я ничего от неё не скрываю.
– То есть ты приходишь домой и всё ей рассказываешь? Всё, вплоть до мельчайших подробностей? – спрашивает, улыбаясь.
– Зачем ты так? Она знает о наших встречах, о тебе, всё: от начала до конца.
– И ты считаешь, что это нормально, что это не причиняет ей боли? Ты сложил с себя всю ответственность, прикрывшись тем, что правдив и честен. На самом деле, это банальная мужская трусость. Перекладывание ответственности: выбирай сама, как тебе с этим жить. Хочешь, оставайся, но потом не жалуйся и не устраивай истерик, а хочешь – собирай свои вещи и уходи. Разве я не права?
– Что