Тем же днём во двор одного из домов частного сектора постучали. Вышла миловидная девушка, и от неожиданности застыла у распахнутой двери. Напротив неё, вывалив язык из раскрытой пасти, уселась овчарка, а рядом, удерживая её на коротком поводке, переминался с ноги на ногу милиционер. Не давая девушке опомниться, Свистильников шагнул во двор. Вслед, опередив кинолога с лохматой спутницей, поспешил Велиев.
– Хозяин здесь? – бросил на ходу старший опер и, даже не выслушивая ответ догнавшей его девушки, потянул за ручку входной двери.
Хозяин, конечно же, был дома. Он вовсе не ожидал визита милиционеров, но с охватившим его изумлением справился быстро.
– Это что, обыск? Документы давай, Свистильников! – нашёлся он – А нет, так вас тут никто не ждёт!
– Обыск? – с удивлением переспросил Александр Борисович и, словно позабыв об этом слове, продолжил – В двух кварталах отсюда мужчину порезали, следы сюда привели.
Он обернулся к кинологу, и тот отпустил поводок, дав собаке больший простор. Овчарка, не совсем понимая, что от неё ожидают, ткнулась в одну, затем в другую сторону и села, уставившись на прапорщика.
– Видишь, села! – с нотками ликования воскликнул старший опер – Это она след подтверждает!
– Дура она, ваша собака! – взорвался в крике хозяин – Никого здесь нет, и не заходил никто!
Любой собачник не терпит критики в отношении своего питомца. А если этот питомец – боевой друг, то обиднее вдвойне.
– Нормальная собака … – буркнул прапорщик и, не сумев скрыть раздражения, добавил – умнее некоторых!
Собака тут же отреагировала на недовольные нотки. Она оскалилась, глухо зарычала и шагнула к обидчику, натянув поводок до предела. Но хозяин дома в виду своей сожительницы даже не изменился в лице.
– Что, собакой травить будете? – усмехнулся он, глядя в глаза Свистильникову.
– Не обольщайся. Если что – мы и без неё с тобой справимся! Собака – она по следу пришла. Сейчас посмотрим: может, тут орудие преступления спрятано!
– Какое ещё орудие! Я что, из всех судимых один на районе проживаю?! – воскликнул мужчина – Как какой гоп-стоп – ко мне, морду кому набьют – тоже я виноват! В Белгороде больше преступать некому? Ну ищите, давайте!
Велиев заметил, как глаза девицы сверкнули негодованием и с преданностью животного остановились на сожителе. Перед ней сейчас стоял её идеал, и Робин Гуд в сравнении с ним просто отдыхал. Сам же идеал под взглядом возлюбленной заметно приободрился, и снова разразился гневной тирадой. Свистильников молча взглянул на кинолога, и едва заметно кивнул. Тот обошёл с собакой комнату и потянул её в сторону ожидавшего у входа в спальную майора. Не задерживаясь, он