– Выходит, что со дня трагедии здесь никто не останавливался?
– Никто.
– А после того, как обнаружили тело под окном, вы заходили сюда?
– Да, сэр.
– Кто-то из служащих отеля заходил сюда до вас после того, как обнаружили мёртвое тело?
– Нет, сэр. Мой напарник дежурит у входа, а я нахожусь у стойки и контролирую этажи. Больше из служащих на ночь никто не остаётся.
– А где расположен кабинет хозяина?
– В цоколе.
– Хозяин остался на ночь?
– Нет, выпив с гостем чашку кофе, он уехал домой. Я лично проводил его, и видел, как он сел в экипаж.
– Когда вы подошли к номеру, дверь по-прежнему была заперта изнутри?
– Нет, она была распахнута настежь.
– Хм, дверной замок, как я вижу, цел.
– Цел и невредим, сэр.
– А окно?
– Было открыто так, что, в самом деле, можно было вывалиться наружу или выпрыгнуть с разбега головой вниз.
Мы вошли внутрь. Комната отличалась роскошной обстановкой, в которой в то же время не было ничего лишнего, – слева располагалась высокая двуспальная кровать из вишнёвого дерева, справа возвышался впечатляющий платяной шкаф, а напротив у единственного окна стоял дубовый рабочий стол с лампой и письменными принадлежностями – чернильницей, пером и листками чистой бумаги, аккуратно сложенными в стопку.
Холмс указал кончиком трости на окно.
– А это что такое?
Оконный переплёт состоял из девяти ячеек. Три средние ячейки несли горизонтальную надпись, сделанную очень крупными буквами какой-то полупрозрачной тёмно-бордовой краской. В левой ячейке было вписано – KEEP AWAY, средней – THE HOUND OF, а правой – BASKERVILLES.
– Держи в отдалении Собаку Баскервилей, – сказал я, машинально прочитав вслух текст, выведенный на оконном стекле. – Что за бред?
Портье засуетился так, словно это он сделал надпись.
– О, наш плотник, он ремонтирует соседний номер, собирается менять там трухлявую оконную раму, и мы просим его заодно стереть эту глупую надпись, не знаю, откуда она появилась, вот, теперь ждём, когда он, наконец, соизволит.
– Когда вы обновляли чернила, надпись была?
– В комнате царил полумрак, жилец почему-то не зажигал свет, поэтому я не обратил внимания, сэр.
Холмс мягко, как леопард к добыче, приблизился к подоконнику.
– Когда появилась надпись?
– После того, как в номер заселился сэр Чарльз Баскервиль, это было, если не ошибаюсь, пятнадцатого сентября. Поговаривали, что он смертельно боится собак, всюду, даже в туалетную комнату, ходит с палкой, и у него, кажется, не всё благополучно с головой. Я лично ничего такого особенного за ним не заметил, кроме того, что с тростью он, в самом деле, не расставался и всегда держал её так, словно намеревался врезать по зубам незримому врагу.
– А кто говорил, что у него что-то с головой?
– Детектив Скотланд-Ярда