Для улучшения обучения Коменский первым ввёл принцип наглядного обучения, издав иллюстрированный учебник «Мир чувственных вещей в картинках». Он создал пансофическую школу (кабинеты физики, механики, естественно-исторических наук, кабинет биологии и пришкольный сад). Нечто подобное было создано В. А. Сухомлинским в его знаменитой Павлышской школе.
Важна и актуальна до сих пор идея Коменского: «Сообщить ученикам не отдельные, разрозненные знания, а систему знаний, энциклопедию, которая могла бы связно удержаться в памяти, снабдить сведениями о самом основном в каждой науке и сделать учащегося универсально образованным человеком». Он писал: «Если из наших знаний исключить то, что менее необходимо, то у нас было бы в распоряжении по меньшей мере вдвое больше времени и мы затрачивали бы вдвое меньше труда. Надо уметь отбирать только нужное». Коменский считал, «что все имеющее между собой связь должно быть преподаваемо одновременно, параллельно друг с другом».
В природе ведь не существует ничего, что не было бы каким-либо образом связано с чем-то другим, подобно мозаике, которая состоит из взаимоскреплённых фрагментов!
Не менее возвышенными религиозными взглядами отличался И. Г. Песталоцци, который уже с юности проникся искренним желанием облегчить участь крестьянских детей, которые были лишены элементарных возможностей для физического, умственного и нравственного развития. «…Идеалы Просвещения, которыми он увлёкся, соответствовали его религиозному мировосприятию, которое «ставит всех христиан в самые близкие взаимоотношения чистейшего и теснейшего братства…«», [2, с.7].
Песталоцци писал, что сначала хотел стать христианским священником, но, познакомившись с произведениями Руссо и проникнувшись ими, решил посвятить себя «благотворному для народа кругу деятельности… нести улучшенные и упрощённые средства обучения народа в каждую семью», [2, с.9]. Его идея «народного образования» ставит целью, ни много ни мало – произвести гуманизацию и облагораживание человеческого рода, решив задачи, поставленные разумом. Всего себя и всю свою любовь Песталоцци отдаёт детям, проводит среди детей всё время, когда это возможно.
«То, что собственно принадлежит мне в моих стремлениях, идёт… от первых порывов моей любви к народу и детям.