Хранитель скептически посмотрел на обоих, и Сполоху сразу расхотелось препираться со Светлячком. К слову, светлые поинтересовались еще на выходе с болота, почему у Сполоха нет никакого транспорта, на что тот демонстративно вывернул карманы. Он был на мели, рассчитывая добраться до столицы и на выданный светлым аванс приобрести там пару десятков универсальных перемещателей – камешков, позволявших мгновенно преодолевать некоторое расстояние, сокращая и упрощая путь. На болоте же транспорт не работал в принципе. Маячки, – что-то вроде столбиков, на которые ориентировались перемещатели, – сжирали слизни, портили тролли, и очень качественно заглушала трава. Именно поэтому Сполох и выбрал себе для жилья это место. Тихо, спокойно, никто не появится вдруг, чтобы объяснить, как он был не прав вчера, третьего дня и еще хрен знает сколько времени назад.
Определенные неудобства, конечно, тоже были. Выбираться из глуши и загребаться обратно приходилось ногами по пересеченной местности, но Сполоха это скорее развлекало, а не раздражало. В конце концов, за спокойствие тоже надо как-то платить, а это была небольшая цена.
После «кубиков» потянулись серовато-оливковые холмы с редкими, почти не отличимыми от них по цвету деревьями, больше напоминающими ровные высокие столбы или трубы. Потом снова трава, но красно-коричневая, ниже и суше. По крайней мере, под ногами на этот раз не хлюпало и ничего не пачкало.
День еще не закончился, а Светлячок уже брел, едва переставляя ноги, сильно тормозя процессию. Сполох снова предложил хранителю понести мальчишку, но тот так активно запротестовал, что аж побежал вперед. Через тысячу шагов он предсказуемо сдулся и пришлось устраиваться на ночь. Хранитель со Сполохом могли бы прекрасно идти, не останавливаясь, а вот Светлячку такое достижение оказалось не по силам, он буквально валился с ног.
Уложив в «шатер» мальчишку, и дождавшись, когда тот уснет, более стойкие путники решили двигаться дальше. Сверток со Светлячком взяли за углы, так, чтобы он оттуда не выпадал, и продолжили путь. Сполох чувствовал невольную зависть. Наверняка светлому было сладко спать под равномерное покачивание, словно в гамаке.
Когда Светлячок проснулся, была уже глубокая ночь. Разумеется, мальчишка очень сильно обиделся на такое обращение, но все свое недовольство мгновенно растерял, увидев далеко впереди громадину замка, терявшуюся в бледных синих скалах.
Чем ближе они подходили, тем больше и внушительней выглядело строение. Ночь в этой зоне мира казалась светлее, воздух легче, а еще тут было ненормально тихо и чисто. Скалы словно отполировали, дорогу не просто замостили,