– А мне эта! – отпарировала Сашка, пуще прежнего вцепившись в и так пострадавшую шерсть сеструхи.
И тут осознание происходящего окатило меня, как ледяной водой из ведра. Они выбирали! Выбирали кого-то из нас! Тот момент, которого я боялась до колик в животе практически все время, проведенное в приюте, настал. Кого-то из нас они заберут, а кто-то так и останется в холодном вольере под замком и впредь уже один будет наблюдать за взлетающими головами дурных, клыкастых соседей. Нас совершенно неизбежно разъединят. Могла бы я плакать, разревелась бы в голос, а так я просто остолбенела и уставилась на сеструху, которая, по всей видимости, тоже поняла, что тут происходит. Так мы и смотрели друг на друга, будто окруженные туманом, сквозь который до нас доносились спорящие голоса.
– Мы же не знаем, что с ней! А вдруг это что-то серьезное!
– Лечить будем.
– На какие деньги?
– Все обойдется.
– Она классно бегает!
– Она така-а-ая мягкая!
– При чем тут мягкость?
– Та явно умней.
– А эта ласковей.
– Как вообще можно взять одну, а другую оставить в клетке?
Последняя фраза словно пробила туман, который мгновенно развеялся и оставил нас наедине с жестокой реальностью. Я бросила отчаянный взгляд утопающего на маму.
– Ну как? Нельзя же так! – повторила она с дрожью в голосе.
Папа театрально вздохнул и закатил глаза, в то время как вокруг него воцарилась тишина ожидания.
– Что ж, – донесся до нас его голос, натянутый, как струна скрипки (не спрашивайте, откуда я знаю, что такое скрипка, я много чего знаю). – Раз так нельзя, значит, они обе остаются в питомнике и продолжают дожидаться своего счастливого дня.
Сама себе поражаясь, я заметила, что вместо разочарования почувствовала почти одурманивающее облегчение. Зато возмущенный крик, вмиг устроенный детьми и мамой, дал понять, что слова папы были далеко не последними в этом споре. Во всеобщем оре было крайне нелегко разобраться, но в конце концов до меня дошло, что требовалось забрать домой ни много ни мало нас обеих.
Я не могла поверить своим ушам. Нет, я, естественно, не верила в то, что такое чудо может действительно свершиться, но услышать хотя бы намек на возможность невозможного взбудоражило мое неширокое сознание так, что я побоялась не дотянуть до следующего визита доктора. Мое сердце заколотилось с такой скоростью, что норовило выскочить прямо через горло наружу. С трудом я сглотнула сердце обратно и попыталась разобраться в переполохе на лужайке, устроенном в нашу честь.
– Вы с ума сошли, что ли?!
– Ты только подумай, с двумя собаками намного легче, чем с одной!
– Хватит меня дурить! Сами не верите в то, что сможете уломать