Массивный тёмный силуэт проявился в окне герцогской опочивальни и заслонил собою бледный лик Селены. Безмолвно, с некоей кошачьей грацией, он перевалил через проем и очутился в комнате, спящей во мраке холодной ночи. В то же мгновение другой силуэт, меньше и изящнее, отделился от стены и устремился навстречу первому.
– Любимый мой! – срывающимся шепотом воскликнула Доротея.
Оба силуэта слились в один; жаркие дыхания, мужское и женское, прерывались поцелуями и немыми словами страсти. Наконец, Варг выпустил Доротею из своих объятий и затворил за собой окно; наружу не унеслось ни единого звука. Потом он возвратился к ожидавшей его девушке и, также шепотом, произнес:
– Я получил твою записку и прочёл газету.
Рыдания сотрясли девушку, он снова прижал её к груди, успокаивая.
– Мы знали, что это может случится, – промолвил Варг. – Наша любовь обречена судьбой!
– Нет… нет! Я не могу отречься от тебя!
– Ты аморейская княжна, Дора. А кто я? Раньше я был варвар, принц и герцог, а теперь – никто. Никто! Ты понимаешь, я – никто! Теперь они сказали это вслух.
– Ты мой законный муж, моя любовь… мне дела нет, как это называют амореи!
Варг против воли усмехнулся. «Амореи!», – сказала Дора о своих сородичах. Сами аморийцы себя «амореями» не называют – только варвары.
– Увези меня отсюда, – говорила Доротея, – здесь для меня темница, здесь я умираю! С тех пор, как отбыл дядя Марсий, всё изменилось к худшему. Какие-то загадочные люди появились во дворце… я их не знаю, и мне неведом их язык! Но перед ними все трепещут. У одного я видела огромный перстень с кристаллом-эфиритом и печатью Храма Фатума. Давеча тот страшный человек заставил меня три часа неотрывно глядеть на перстень… не знаю, что было со мной, но чудилось мне, что Сатана вселился в мою душу и изнутри её развоплощает… очнулась я в холодном поту, но ни человека этого, ни перстня рядом уже не было.
«Адепт Согласия, – с трепетом подумал Варг. – Ульпины говорили мне о них. Но что может быть нужно этому Адепту от моей Доры? Она не знает моих тайн, не знает, какое оружие творили для меня Ульпины»
Доротея продолжала, изредка прерывая свой шепот тихими всхлипами:
– Здесь все следят за всеми… и за мной! Меня не выпускают в город, и я не знаю, что в стране творится. Повсюду стража из легионеров; они дежурят и за этой дверью. Хвала богам, хотя бы Свенельда не отобрали. Но я боюсь – ведь могут отобрать! Они всё могут, я им – ничего! Молю тебя, любимый, забери меня отсюда, я здесь не выживу. Забери меня и Свенельда…
– О, когда б я мог! – в бессильной ярости простонал Варг.
Доротея вскинула голову и заглянула в его глаза.
– А что тебе