Мужчина поправил галстук, и это действие приковало внимание Габриэллы к его рукам. Они были очень большие… мужественные.
– Нет. Я прятался. Я думал, что останусь тут и буду добиваться аудиенции у твоей бабушки позже.
– Это довольно подло.
– Подлость – не то качество, с которым я себя ассоциирую. Настойчивость, я бы так его назвал.
– Так получилось, что моя бабушка хочет с вами поговорить.
– О, – сказал мужчина, медленно растягивая губы в улыбке. – Значит, ваша власть не распространяется на желания бабушки, не так ли?
– Я пыталась защитить ее. Само собой, вы не можете винить меня за это.
– Уверен, что могу. Я могу винить вас за все, за что захочу.
Габриэлла посмотрела на мужчину с подозрением. Нельзя было точно сказать, дразнил ли он ее.
– Вам следовало бы быть более тактичным.
– Хорошо, я постараюсь поработать над своим поведением.
– Будьте так любезны, сделайте это, я буду вам очень благодарна.
– Рад услужить.
Они пошли сквозь дворцовые сады обратно в усадьбу. Габриэлла все это время пыталась понять, о чем он думает. Выражение его лица казалось отсутствующим. Залы особняка на Асеене были наполнены великолепными классическими произведениями. Картины, вазы, скульптуры.
Габриэлла предположила, что так бывает при общении с очень богатыми людьми. Их трудно чем-то удивить.
Она выросла в роскоши, но никогда не принимала богатство как само собой разумеющееся. В мире всегда можно найти красоту. Вот почему она любила искусство. Вот почему она любила историю.
Габриэлле было непонятно равнодушие гостя.
Наверное, он такой же, как и его родители, искатели удовольствий, которые никогда не бывают удовлетворены тем, что имеют. Габриэлле же требовалось немного для того, чтобы не скучать. Удобная, со вкусом обставленная комната, хорошая книга. И прекрасное произведение искусства. Она ценила малые, нешумные удовольствия.
Ей было жаль тех, кто этого не понимал.
– Она здесь, – сказала Габриэлла, останавливаясь в дверях.
Мужчина удивленно поднял брови.
– Чего же вы ждете? Вы собираетесь меня ей представить?
– Мне очень жаль, я знаю, что вы сообщили свое имя слуге, который впустил вас, но я, кажется, забыла его.
Она солгала. Его имя – Алессандро, она помнила. Но ей не хотелось дать ему повод догадаться, что он занимал все ее мысли.
– Алекс, – сказал он.
– А фамилии нет? – съязвила она.
– Ди Сионе.
– Эта фамилия знакома королеве?
Он пожал плечами:
– Если она следит за сплетнями об американских бизнесменах. Мой дед сделал себе имя в Штатах и за рубежом; ни я, ни мои братья и сестры не замечены ни в чем сомнительном. Но я не уверен, что наша фамилия известна членам королевской семьи.
– Почему ваш дед так интересуется живописью? – спросила Габриэлла.
– Он коллекционер.
Габриэлла