Пару секунд медик молчал, затем отрицательно помотал головой – мол, нет, не жалею. Орлов свинтил крышку с бутылки и начал разливать ликёр.
– А знаешь, – Лисов прищурился на суетящихся внизу людей, – это даже к лучшему, что у нас нет времени остановиться. Днем – съемки, до глубокой ночи – тренировки. На сон всего ничего, просто дойти до кровати и упасть. Я, как врач, конечно, должен протестовать против этого издевательства.
– А у нас есть выбор? – тихо уточнил Орлов.
– Выбор есть всегда, – Лисов помолчал и оттарабанил пальцами по стеклу начало «Песни пленниц», и сразу хор в голове Орлова подхватил «улета-ай на крыльях ве-е-тра».26
А врач, набрав в легкие побольше воздуха, вдруг рубанул с плеча.
– Им подумать некогда, Женя. Им ведь есть что оставлять на Земле. Они заигрались в отщепенцев, а все их «ах, я пуст и мертв внутри» решаются одной поездкой на неделю за триста километров от цивилизации. Я же знаю, как люди хотят жить. А ты не героев собрал, а трусов. Которые не могут свои проблемы решить, поэтому бегут от них.
Орлов подавился на вдохе и сипло закашлялся. Картина маслом «здрасте, я ваша тетя». И какого ты, Лис, меня лупишь под дых? Решил проявить врачебную милость, добить, чтоб побыстрее отмучился?
– И что делать предлагаешь? – капитан почти на автопилоте попытался отбить удар.
Лисов тихо хмыкнул.
– Запрети им покидать территорию НИИ. Они же постоянно домой отлучаются, когда съёмок нет, сам знаешь. Тех, кто сломается и станет нюни разводить, тебе придётся выкинуть. Для их же блага. Лучше меньше, да лучше, помнишь, Женя?
Орлов прикрыл глаза и медленно кивнул. Голова у него вдруг стала лёгкой-лёгкой. Странная это была невесомость, а ведь ещё не пригубили даже.
– Ничего, ты вырастешь или сдохнешь, – прозвучало вместо первого тоста. – Вариантов два, и любой устроит…27
Капитан и начальник медицинского сектора молча напивались в орлином гнезде. Внизу ребята проверяли себя на прочность. Близилось время первого голосования «на вылет».
А в игре всегда остаётся тот лишь, кто спокоен, весел и жизнестоек28.
Глава 7
– Кто-нибудь будет выдвигать обвинение? – тихий голос лингвиста-историка Насти Ветер мягким волчьим пледом окутал собравшийся в ее комнатке «научный сектор» и залетного борт-инженера Дамира.
Колыхнулись голографические карты настолки, превратившиеся вынужденно в «накроватку», и сделали оборот вокруг своей оси, до смешного напомнив игрокам рождественские гирлянды со светодиодами. Разместиться по-человечески в небольшой комнатке общежития Насти было попросту невозможно,