– На земле нет, – засмеялся он.
– Поглядим, что такое ночной Париж?
– А что со светом? – вдруг спросил он.
Свет действительно словно померк или, вернее, приобрел какой-то мутный красноватый оттенок.
– Непонятно.
– Красный туман в Сэнд-Сити. Читал письмо?
– Думаешь, опять они? Чушь.
– А вдруг спикировали?
– Обязательно на Париж и обязательно на этот заштатный отель?
– Кто знает? – вздохнул Мартин.
– Пошли на улицу, – предложил я.
Когда мы проходили мимо конторки портье, я вдруг заметил, что она выглядела раньше как-то иначе. И все кругом словно переменилось: другие портьеры, абажур вместо люстры, зеркало, которого прежде не было. Я сказал об этом Мартину; он равнодушно отмахнулся:
– Не помню. Не выдумывай.
Я взглянул на портье и еще более удивился: то был другой человек. Похожий, даже очень похожий, но не тот. Гораздо моложе, без проплешин на голове и в полосатом фартуке, которого раньше на нем я не видел. Может быть, прежнего портье сменил на дежурстве его сын?
– Идем, идем, – торопил Мартин.
– Куда вы, мсье? – остановил нас портье. В голосе его, как мне показалось, прозвучала тревога.
– А не все ли вам равно, портье? – ответил я по-английски: пусть проникается уважением.
Но он не проникся, сказал встревоженно:
– Комендантский час, мсье. Нельзя. Вы рискуете.
– Что он, с ума сошел? – толкнул я Мартина.
– Плюнь, – сказал тот. – Пошли.
И мы вышли на улицу.
Вышли и остановились, словно споткнувшись на месте. Мы даже схватили друг друга за руки, чтобы не упасть. Тьма окружала нас без теней и просветов, ровная и густая, как тушь.
– Что это? – хрипло спросил Мартин. – Париж без света?
– Не понимаю.
– Дома, как скалы, ночью. Ни огонька.
– Должно быть, вся сеть парализована.
– Даже свечей не видно. Нигде не мелькнет.
– Может, вернемся?
– Нет, – заупрямился Мартин, – я так быстро не сдаюсь. Поглядим.
– На что?
Не отвечая, он шагнул вперед; я за ним, держась за его карман. И остановились опять. Высоко-высоко в черноте неба, как в глубоком колодце, сверкнула звездочка. Рядом что-то блеснуло. Я попробовал поймать блеск и тронул стекло. Мы стояли у магазинной витрины. Не отрываясь от Мартина и таща его за собой, я ощупал всю ее целиком.
– Не было ее раньше, – сказал я, останавливаясь.
– Чего? – спросит Мартин.
– Этой витрины. И вообще магазина не было. Мы с Ириной шли здесь мимо чугунной ограды. А ее нет.
– Погоди. – Мартин почему-то насторожился. Не ограда и не витрина были у него на уме. Он прислушивался.
Впереди что-то громыхнуло несколько раз.
– Похоже на гром, – сказал я.
– Скорее на автоматную очередь, – не согласился Мартин.
– Ты